Читаем Пиво в Средневековье полностью

Законодательство гильдии — только часть схемы, в рамках которой работали пивовары. Слабое развитие пивоваренных гильдий и ограниченный интерес к ним со стороны пивоваров отчасти можно объяснить наличием правил и запретов, установленных властями вне компетенции гильдий. Городские институты не могли поменять или отменить правила, введенные вышестоящими властями. В Нижних Землях подсчет голосов мог иметь решающее значение в вопросах регулирования, в Германии же редко имел значение вообще. В Англии высшая власть давала королю безраздельное право подчинять себе людей и притязать на результаты их труда. Правила, выходящие за рамки гильдейских распорядков, часто были связаны со сбором акцизных налогов. Правила касались откупщиков, собирающих налоги, производителей и разливщиков пива. Бюрократический характер этих правил усложнял и без того путаное законодательство. Как и во всех других ремеслах, гильдии пивоваров были продуктом властей, агентами, с помощью которых можно было контролировать народный промысел. Но, в отличие от иных ремесел, пивоварение испытывало большое давление со стороны властей: работники этой отрасли в большей степени, чем представители других ремесел, подчинялись различным органам власти, которые всегда могли пересмотреть полномочия гильдий. Практически во всех уголках Северной Европы городские власти могли облагать пивоваров налогами, проверять их работу, заставлять продолжать свою деятельность или запрещать варить. Власти воспринимали пивоваров как торговцев. Но они, помимо прочего, были также правительственными служащими, от которых зависело благосостояние и даже выживание сограждан.

Защитниками своих членов, а не регулирующими органами, гильдии пивоваров стали только в XVII веке. Их число увеличилось, обострилось чувство идентичности и принадлежности к одному сообществу. Основные цели и задачи организаций остались неизменными, но увеличивалась их политическая активность. Гильдии пивоваров не могли вести себя подобно картелям, как это делали представители других ремесел. Они были картелями в том смысле, что все производители объединялись и ограничивали себе доступ к рынку. Члены гильдии же соревновались за доли рынка. Они могли действовать совместно, и в некоторых случаях в самом деле так поступали — например, чтобы нормализовать поставки сырья или доступ к воде. Однако именно в вопросах технологии пивовары расходились с большинством других ремесел, гильдии которых были устроены похожим образом, потому как их собственная гильдия не могли регулировать используемые методы. Они не могли избирать или даже требовать определенных стандартов технических знаний, чтобы допустить новичка к ремеслу. Они не могли ни коллективно, ни индивидуально выбрать методики приготовления пива. Ограничительные меры, установленные властями на различных уровнях в отношении цен, пропорций зерна, размеров чана и даже расположения огня на пивоварнях, были настолько обширными, что никакие инновации были немыслимы без долгих обсуждений и жалоб. Споры велись не между пивоварами, а с представителями власти, и редко заканчивались успешно. В других гильдиях ограничения на вступления в их ряды, требования к технических знаниям, собрания для обмена информацией, способность сотрудничать и даже вступать в партнерские отношения с другими профессиональными ремесленниками способствовали технологическому развитию отрасли[609]. В пивоварении же колоссальная роль капитала для финансирования закупок сырья, покупки и обслуживания оборудования, а также кредитования розничных торговцев в сочетании с вмешательством властей практически во все аспекты ремесла удерживала гильдии от технического прогресса. Регулирование властей в позднее Средневековье и эпоху Возрождения сделало коммерческую и производственную жизнь пивоваров северной Европы крайне ограниченной. Это было справедливо и для владельцев пивоварен, и для тех, кто руководил процессами на производстве, и даже для тех, кто там непосредственно работал. Часто это были одни и те же люди. Пивовары оказались в жестких условиях, ограничения не позволяли им, по крайней мере в некоторых частях Северной Европы, реагировать на вызовы, связанные с появлением новых видов напитков. Неспособность бороться с конкуренцией зачастую приводила к сокращению и упадку пивоварения в эпоху Ренессанса.

Приложение

О классификации и измерении

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета. Страдающее Средневековье

Тело Папы
Тело Папы

Книга известного итальянского медиевиста Агостино Паравичини Бальяни представляет собой масштабный экскурс в историю папства – древнейшего духовного института Европы. Читателю предстоит познакомиться с ритуалами, сопровождавшими избрание и погребение великих понтификов, узнать, какие сакральные начала скрыты за их телесной оболочкой и как Курия толковала понятия бренности и вечности.В основе книги – рассуждения автора о сущности власти, о божественном и природном в человеке. Мир римских пап с мечтами о долголетии и страхом смерти, спорами о хрупкости тела и бессмертии души предстает перед нами во всем его многообразии.Перевод книги на русский язык выполнил российский медиевист, доктор исторических наук, специалист по культуре средневекового Запада Олег Воскобойников.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Агостино Паравичини - Бальяни

История
Изгои Средневековья. «Черные мифы» и реальность
Изгои Средневековья. «Черные мифы» и реальность

Закрытая община иноверцев, много столетий жившая в фанатичной христианской Европе. Алчные ростовщики и вероломные предатели – и поджидающие их за стенами квартала изощренные наветы и кровавые погромы. Как вы думаете, о каком народе мы сейчас говорим?Евреи. Как наглядно показывают писатели и кинематографисты, их тысячу лет ждали только презрение, ненависть и кровопролитие. Но так ли это на самом деле и сколько в этом стереотипе правды? Галина Зеленина расскажет вам совсем другую историю средневековых евреев и их заклятых соседей христиан – историю, которую реконструируют ученые. И поверьте – здесь есть, чему удивиться.В этой книге мы поговорим:– о политике церкви и короны, стремлении к законности и незаконных гонениях на евреев;– о повседневных контактах христиан и евреев в средневековом городе;– об иудео-христианской полемике, знаменитых диспутах и их последствиях;– о насилии, мученичестве и мессианских ожиданиях.История христиан и евреев содержит много загадок и мифов, которые должны быть раскрыты и исследованы. Давайте вместе начнем приоткрывать завесу этой тайны.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Гила Лоран

История
Легенды Царьграда
Легенды Царьграда

Настоящую книгу составили переводы греческих текстов VIII–X веков, рассказывающих различные истории, подчас фантастические, о древней культуре Константинополя. Заброшенные в «темные века» здания и непонятные статуи внушали горожанам суеверный ужас, но самые смелые из них пытались проникнуть в тайны древних памятников, порой рискуя жизнью. Загадочные руины обрастали пышными легендами, а за парадным фасадом Города крылся необычный мир древних богов и демонов.Путешествуя по «воображаемому Константинополю» вместе с героями текстов, читатель сможет увидеть, как византийцы представляли себе историю дворцов и бань, стен и башен, храмов и монастырей, а также окунуться в прошлое и даже будущее столицы христианского мира.Книга «Легенды Царьграда» составлена и переведена Андреем Виноградовым, российским историком, исследователем Византии и раннего христианства.

Андрей Юрьевич Виноградов

История
Изобретение новостей. Как мир узнал о самом себе
Изобретение новостей. Как мир узнал о самом себе

Книга профессора современной истории в Университете Сент-Эндрюса, признанного писателя, специализирующегося на эпохе Ренессанса Эндрю Петтигри впервые вышла в 2015 году и была восторженно встречена критиками и американскими СМИ. Журнал New Yorker назвал ее «разоблачительной историей», а литературный критик Адам Кирш отметил, что книга является «выдающимся предисловием к прошлому, которое помогает понять наше будущее».Автор охватывает период почти в четыре века — от допечатной эры до 1800 года, от конца Средневековья до Французской революции, детально исследуя инстинкт людей к поиску новостей и стремлением быть информированными. Перед читателем открывается увлекательнейшая панорама столетий с поистине мульмедийным обменом, вобравшим в себя все доступные средства распространения новостей — разговоры и слухи, гражданские церемонии и торжества, церковные проповеди и прокламации на площадях, а с наступлением печатной эры — памфлеты, баллады, газеты и листовки. Это фундаментальная история эволюции новостей, начиная от обмена манускриптами во времена позднего Средневековья и до эры триумфа печатных СМИ.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Эндрю Петтигри

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология