Плачущий ангел Шагала

Он преследовал ее «Жигули» и думал о том, что, скорее всего, давняя приятельница отца ни о чем не подозревает, причины ее страха в другом. Возможно, она была как-то связана с покупателем картины Марка Шагала, и тот сейчас предъявляет ей претензии. Вот чем обусловлено ее бегство.

«Надо с ней поговорить, выяснить все подробности сделки. Покупателя менты так и не нашли. Возможно, Сергеева может вывести на него. Я просто сдам его милиции, и с меня будут взятки гладки», – рассуждал Филипп, притормаживая вслед за Сергеевой у заправки.

Женщина залила бензин, потом отъехала на стоянку, прошла в кафе. Он терпеливо дожидался ее на стоянке. Лишние свидетели ни к чему.

– Филипп, горе-то какое, сочувствую…

Она поверила его сбивчивым объяснениям, дескать, случайно проезжал рядом. Побледнела, когда он спросил:

– А когда вы в последний раз видели папу?

И в тот момент отчаянно засигналил бензовоз, их автомобили мешали развернуться громоздкой машине.

Антонина Ивановна решительно выдохнула:

– Давайте отъедем пару километров от заправки и остановимся. Мне надо с вами поговорить…

Что она собиралась сказать? Какую информацию сообщить? Этого Филипп так и не узнал.

Потому что, когда он вышел из своей машины и направился к прикуривавшей Сергеевой, женщина вдруг замерла. Сигарета с золотым фильтром выскользнула из ее пальцев, дрожащими руками она потянулась за новой.

Филипп проследил за направлением ее взгляда, и в голове молнией сверкнула догадка. Ботинки! О, черт! Она не видела его, но заметила обувь! Все же заметила!!! Светло-коричневая кожа с запоминающимся тисненым узором. Второй такой пары в Москве не сыщешь, он купил эти ботинки в Италии, в магазинчике, торгующем эксклюзивной обувью…

Будний день, трасса не оживленная.

Филипп убил ее прямо возле дороги, проломил череп быстрым резким движением руки, сжимающей кастет. И оттащил в лес. Потом отогнал с дороги «БМВ», чтобы авто не мозолило глаза. И сел за руль «Жигулей» Сергеевой.

Если он ничего не путает, в этом районе должно быть большое озеро, расположенное в глухом уединенном месте. Когда-то их семья любила приезжать сюда. Но сейчас зима. Мокро, сыро. Ни туристов, ни рыбаков. Только глухой лес и глубокое озеро. Никто ни о чем не догадается…

Филипп избавился от автомобиля, потом долго добирался до своей машины. Страх и отвращение, стучащие зубы, останавливающееся сердце. Хотелось ни о чем не думать. Вернуться домой, растянуться на постели, закрыть голову подушкой. И чтобы пришло утро, и чтобы все произошедшее оказалось дурным сном. Какой он идиот! Спокойная, размеренная жизнь, пусть и в тисках отцовского гнета, все же намного лучше этого кошмара. Но когда каждый божий день загоняют в угол, водят на коротком поводке, то нервы не выдерживают и самые нелепые, непредсказуемые поступки совершаются словно сами собой. Филипп переступил черту. Он за гранью нормальной жизни. Там плохо, страшно, противно. И хочется домой. Но возвращаться – это Филипп понимал совершенно отчетливо, – возвращаться нельзя. Следователя, этого толстяка с проницательным взглядом, обмануть очень сложно. Он проверяет каждый шаг, в этом Филипп убедился. Приезжали на фирму, разговаривали с секретаршей, с бухгалтером. Надо обеспечить себе алиби, срочно, потому что иначе…

Как только появилась сотовая связь, Филиппу снова позвонили с Украины. Груз все еще на таможне, надо срочно что-то делать, покупатели грозят отказаться от товара, а украинское представительство выступало как посредник, вложило собственные деньги.

Филипп заверил, что сделает все возможное для спасения украинской «дочки». И бодрым шагом припустил к машине.

«На Украину я не поеду, – думал он, ежась от сырости в своей стильной кожаной, но очень тонкой курточке. – Буду звонить. Только бы Рыжий работал, только бы мне повезло…»

Знакомый таможенник все сделал в лучшем виде. В базе данных въезд был датирован 23 ноября, днем ранее убийства Сергеевой. Выезд Рыжий пообещал отметить аж 1 декабря и восхищенно присвистнул:

– Ну у тебя и здоровье, это ж надо так загудеть! Хорошая телка?

– Хорошая, – буркнул Филипп.

С Рыжим, большим ценителем женской красоты, он познакомился год назад. Тому приглянулись подобранные на трассе Филиппом проститутки, и он с радостью согласился «одолжить» девчонок и забрать их на обратной дороге. В Киеве было запланировано много встреч, не до развлечений с девочками…

Подобные фокусы значительно облегчали жизнь. Даша не отличалась особой ревностью, но Филипп на всякий пожарный всегда страховался. Не хватало еще, чтобы ребенок страдал из-за их скандалов, вызванных вполне естественным для каждого мужчины желанием максимально разнообразить свою жизнь!

Он планировал добраться наконец до дома. Выспаться в своей постели, а не на продавленных койках придорожных мотелей. Но до Москвы добраться не получилось.

– Да, мужик, ты и зашился. Корешей московских пришлось напрягать, чтобы тебя разыскать. Миха тебе помог. И ты Миху уважь, отстегни, сколько не жалко…

Не узнать белорусский акцент невозможно. Тот самый бомж! Блин, блин, блин!!!

– Мне пора. Тут на почте уже очередь…