Пламя Феникса

Ей еще никогда не было так плохо, даже после смерти, которую она почти и не почувствовала, если такое вообще возможно. А сейчас она лишилась всех сил, не способная поднять руку или оторвать от подушки голову. По ночам, когда ей становилось зябко, а каждое движение стоило немалых усилий, она тихо стонала сквозь полудрему, но каждый раз кто-то ложился рядом, обнимая ее крепко, но бережливо, и она засыпала уже спокойнее, а кошмары, что Юви гонится за ней на гигантской жабе, сменялись куда более чувственными картинами – она в полутемном помещении, ее тело обвито лишь алыми лентами, без единого клочка одежды на нем, а кожа дышит жаром, но не от огня, а от бурлящего внутри горячего источника, желания блаженства и настойчивых прикосновений. Ей не хотелось просыпаться, но когда она открывала глаза, то рядом сидела либо Ксиу, которая разглядывала ее из-под длинных ресниц, либо Роши – обычно он держал ее за руку или прижимал ее ладонь к своим губам.

Лали пыталась говорить, но каждое слово давалось ей с трудом. Роши рассказал, что он скорее пленник, чем гость на корабле «фениксов» и так будет, пока не решится вопрос между двумя государствами. Все же он брат Юви, Императрицы.

– Фениксы не станут медлить, они нанесут удар сразу же, стоит Юви оступиться. Она не послала за нами дальнейшей погони, иначе войны не избежать, – объяснял ей Роши. – Пока я у них в заложниках, вряд ли она станет нападать.

– Но, Роши… – Лали хотела спросить, что же с ней такое, но сил совсем не было. Роши прижал палец к ее губам, будто понял вопрос и так.

– Я не знаю, что с моей сестрой, но она сама не своя. Хотя после того наводнения она совсем закрылась. Я не уверен, что по-настоящему знал ее когда-то.

Она хотела поговорить с ним еще или хотя бы послушать его голос, но вот он выпустил ее руку и откинулся в кресле, что стояло возле ее кровати. Как же ей хотелось встать на ноги и пройтись, подышать свежим воздухом. И она действительно приподнялась на локтях – пожалуй, ее первый прогресс за эти дни (сколько же их было?) и потянулась к Роши сама. Почему он вдруг снова холоден с ней? Возможно, он ей что-то не договаривает?

Зеленые глаза хранили тайную грусть, которую Лали хотелось разгадать. Даже когда Роши улыбался, глаза его оставались печальными. Волосы его стали еще темнее, почти черными, но все еще отчетливо отливали синевой. Что происходило с ним после того, как он отдал силу? Лали о многом хотелось поговорить с ним, но…

Но тут в их каюту зашел принц Самсон, принеся с собой тяжелую атмосферу.

– Вам не стоит тут находиться, – обратился он к Роши, на что тот лишь фыркнул.

Самсон уверенно прошел до ее постели, откинул покрывало, Лали и пикнуть не успела. Роши немедленно вскочил с кресла и загородил ее собой, кладя ладонь на рукоять стиги.

– Ей нужно прогуляться, – тихо, но отчетливо произнес Самсон.

– Роши, мне правда нужно, – слабо отозвалась Лали.

Он повернулся к ней, помогая подняться.

– Я и сам могу проводить тебя наверх, – сказал он, касаясь щеки Лали, будто проверял тем самым, нет ли у нее жара. Да, пару дней ее лихорадило, но потом осталась лишь слабость.

– Это не слишком уместно, – произнес за его спиной Самсон, не шелохнувшись. – Сейчас отец не доверяет ни вашей сестре, ни вам. Лучше она пойдет со мной.

Лали едва заметно кивнула, хотя ей совсем не хотелось отпускать Роши. Когда она поднялась на ноги, в одной лишь красной хлопковой сорочке, то чуть снова не упала, ноги отказывались держать ее. Неужели это проходят все «птицы»?

Одежда, что лежала рядом, различалась разве что оттенками красного. Но где же Ксиу? Почему ее должны одевать два парня?

Самсон достал из сундука возле двери металлический нагрудник и странный вычурный шлем. Когда только успел все это туда сложить?

– Зачем это? – спросила Лали, поморщившись. – Я же просто выйду на пару минут.

– Для укрепления твоих сил и власти. Даже в болезни тебе не стоит показывать слабости перед своим народом.

– Эй…

«…полегче, принц, сбавьте обороты», – хотела сказать Лали, но захлопнула рот.

Самсон приблизился к ней и, невзирая на протесты Роши, закрепил доспехи на ее груди, подогнав по бокам ремешки. Затем нахлобучил на голову шлем с оранжевыми и алыми перьями. Лали встретилась взглядом с Роши, который прикрыл рот ладонью. Сейчас она была не в силах спорить и просто позволила Самсону вывести ее наверх.

Роши пришлось остаться в каюте, чтобы не навлечь на свою голову «гнева Генерала». Что это был за тип, Лали еще предстояло выяснить, но ничего хорошего она не ждала.

На палубе уже не было такой суеты, свежий воздух пьянил, и голова Лали шла кругом. Каждый шаг требовал сосредоточения всей ее воли, но Самсон поддерживал ее, и когда она в очередной раз прильнула к нему, то вспомнила, как он подхватил ее, как прижимал к себе. На вид такой сильный, суровый, но касался он ее с величайшей осторожностью. А что если… это он приходил к ней ночью?

От этой догадки Лали вспыхнула, пряча лицо в волосах – благо ее спасал ветер, который то и дело теребил ее каштановые локоны.