– Нет, – прошипела я сквозь стиснутые зубы, но палец вошел в тело, и оно сомкнулось вокруг него, отчего я выгнулась дугой и вскрикнула, жаждая большего. – Нокс!
– Попробуй себя на вкус.
Палец толкнулся мне в рот, и я вонзила в него зубы, непокорно усмехаясь тому, как взгляд Нокса устремился на стекающую по моему подбородку струйку крови.
Нокс хищно улыбнулся, опускаясь рядом с кроватью на колени. Затем раздвинул мне ноги, глубоко вздохнул и, подавшись вперед, слизнул с подбородка кровь, прежде чем нависнуть над лицом.
– Отпусти, – его язык прошелся по моим губам, и я застонала, подчиняясь.
Удерживая мою руку, Нокс начисто облизнул мой палец и провел языком по ранке. Затем, наклонившись, поцеловал отмеченное упавшей капелькой крови место в вырезе ночной рубашки.
– Ты больше никогда не причинишь себе вреда, – хрипло прошептал Нокс и, отстранившись, хмуро на меня воззрился. – А теперь, раз уж мы тут с тобой одни: где, блядь, Амара?
– Что? – в моем взгляде вспыхнуло замешательство, и я покачала головой.
Нокс пристально всмотрелся мне в глаза и повторил вопрос. Кожа, где было нанесено его имя, вспыхнула огнем. Я зашипела, открыла было рот, чтобы послать Нокса на хрен, но ничего не вышло. Вместо этого тело отозвалось на боль – я застонала, а потом дернулась от удовольствия. Нокс, прищурившись, мельком бросил взгляд между моих ног, после чего медленно поднял его обратно к лицу.
– Я не знаю, где она, – честно ответила я; все равно не сомневалась, что с татуировкой его имени не смогу солгать.
– Кто был ее любовником?
– Кевин Кляйн, но и близко не тот самый. Еще был Гарри, но недолго…
– Кто был ее любовником в Девяти мирах?
– Не знаю, – я закрыла глаза. – Ни хера я не знаю, кто он. Только что она постоянно из-за него туда возвращалась.
– Думаешь, она помогла ему пробраться в этот мир? – Нокс встал, оглядывая мою опрятную комнату, и снова вперил в меня проницательный взор.
– Нет, Амара для такого слишком слаба.
– Ведьмы из рода Гекаты не бывают слабыми.
Нокс взял фотографию Амары и меня, которую Аврора сделала вскоре после того, как мать попыталась меня утопить. На снимке я не улыбалась. Я тогда даже ни с кем толком не встречалась взглядом. Сестра обнимала меня так, словно могла спасти от боли, которую причинил покрытый болиголовом клинок, если б только дала мне достаточно любви.
– Понравилась вчерашняя ночь? – поинтересовался Нокс; самоуверенный тон тут же подействовал мне на нервы, на которых мерзавец и без того играл.
– Ни капельки, мудила, – ухмыльнулась я, и он медленно повернулся.
Я впечатала ему кулаком в нос и расплылась в улыбке, услышав в тишине спальни приятный хруст.
Нокс мгновенно меня подхватил и швырнул на пол, сжал мне горло ладонью, перекрывая кислород. Навис, роняя мне на лицо капли крови. Растянул губы в ледяной улыбке, пока я безуспешно силилась снять с себя его пальцы.
– Это что, нахер, было?
Он все же слегка разжал хватку, чтобы дать мне глотнуть воздуха для ответа. Руку при этом он не убрал, хотя было вполне достаточно придавившего меня веса.
– Не смей заставлять меня себя трогать, чтобы что-то там доказать, козлина, – выдавила я.
Нокс ухмыльнулся, глядя, как я бьюсь под его внушительной тушей.
– Я не чья-нибудь сучка, Нокс. Даже не твоя. Я лучше твое имя на хрен с плотью вырежу и попытаю счастья с остальными, чем позволю еще хоть раз себя так использовать.
Его большой палец невесомо коснулся бешено бьющегося у меня на шее пульса. Нокс склонился еще ближе, и я отвернулась, уставилась на коробку под кроватью. Ощутила, как Нокс повторил мое движение. Повернула голову обратно и нежно впилась в его губы, прикусывая нижнюю, а потом отпустила, ощутив вибрацию громкого рычания.
Столь простое действие – и меня словно ударило взрывной волной, заставляя глаза округлиться от ужаса. Нокс вновь сжал пальцы сильнее, улыбнулся. Я ненавидела то, как он вызвал у меня желания на физическом уровне, и что еще хуже – к нему влекло нечто более глубинное, ту часть меня, что не была ведьмой. Он словно притягивал меня, не прилагая никаких усилий, и мы оба все отрицали. Или это я одна такая… но тем не менее рядом со мной у него постоянно вставало, а это что-то да значит.
– Неплохо, Арья. Что ты там увидела? – Нокс потерся носом о мою щеку, наблюдая мои потуги бороться с его влиянием.
– Иди к черту… тайную коробку с письмами, – я сердито уставилась на Нокса, он провел языком по моим губам, отвечая жарким взглядом.
Нокс опустил голову, заглядывая под кровать; мои губы коснулись его уха, волосы защекотали кончик носа.
– Ненавижу, блядь, – буркнула я едва слышно, и все-таки он уловил.
– Хорошо, – отозвался Нокс и слез, чтобы достать коробку.
Сняв крышку, он заглянул внутрь и достал записку. Я с трудом поднялась на ноги.