Пламя мести

– Возможно, и младшему тоже, – не удержалась я.

Император издал звук, больше всего похожий на рычание.

Я направилась к двери.

– Постойте… – напряженно проговорил Фредерик.

– Что случилось? – остановилась я.

– Вы не чувствуете?

– Что именно?

– Кому-то очень больно. И я почему-то это чувствую… Это странно, потому что я ощущаю так лишь относительно близких мне людей. Сыновей. Вас. Не так явно – но чувствую ваших мальчиков. А тут… Я не знаю, кто это.

Мы быстро вышли из кабинета императора. Он шел стремительно, словно что-то его подгоняло.

Охранники напряглись, увидев сильно встревоженного императора. И первое, что они сделали, – это вопросительно посмотрели на меня. Я ответила им возмущенным взглядом – дескать, я-то здесь при чем?

Так мы и двигались по ночным коридорам дворца. Чтобы успеть за Фредериком, мне приходилось практически бежать. Охранники сосредоточенно шли за нами вслед.

Вдруг я поняла, что мы находимся в том крыле, где находились мои покои. Вот даже моя дверь. Что за бес сегодня Фредерика-то водит? Но мы пробежали мимо моей двери. Дальше. И подошли к комнате… Наташи.

Фредерик, даже не постучавшись, решительно рванул дверь на себя. В гостиной – ими всегда начинались апартаменты во дворце – было темно. Откуда-то из глубины комнат неслись болезненные стоны.

– Наташа, – позвала я. – Что с тобой?

Император ворвался в спальню и коротко бросил:

– Свет!

Писательница выглядела плохо. Лежала, скрючившись на кровати. Дышала тяжело, в глазах плескалась мука.

– Вы почему на помощь не зовете? – возмутился Фредерик. – Чего ждете?

– Не хотела беспокоить… Вдруг само пройдет… – задыхаясь, ответила истинно русская женщина.

Император посмотрел на нее. Как-то о-о-очень выразительно. Покачал головой, словно отказываясь верить, что такое чудо бывает в природе. Подошел поближе, взял ее за руку.

– Что? – подняла на него глаза Наташа.

– Я, конечно, вызвал целителей. Но Ирвин сейчас в другом городе, – неожиданно мягко сказал Фредерик. – Его надо подождать. Я пока облегчу боль.

– Самое главное, чтобы с ребенком было все в порядке, – выдохнула Наташа.

– В ближайшее время прибудет помощь, – заверил ее повелитель.

Наташа замерла, глубоко вздохнула. И вдруг хихикнула.

– Может, водички… – предложила я. – Или шоколадку? Вы когда в последний раз ели-то? Наташа?

Но писательница меня как-то не слышала. Она смеялась.

Фредерик перевел на меня растерянный взгляд. Я ответила ему таким же.

– Наташа, – осторожно обратилась я к писательнице. – Что с вами?

– Истерика, – ответила писательница. И, обратившись к императору, который продолжал крепко, но аккуратно держать ее за руку, она добавила: – Вы знаете, ваше величество, жизнь иной раз выделывает такие зигзаги… Фантазии не хватит выдумать. А если и выдумаешь и в книге напишешь, то тебя раскритикуют.

– Почему? – живо поинтересовался Фредерик.

– Скажут – неправдоподобно…

Глава 25

Ирвина мы прождали достаточно долго. Или мне так показалось? От страха и тревоги… Мы с Фредериком выяснили, что Наташа не падала и животом не ударялась. С утра чувствовала себя неплохо – только есть не хотела и какая-то давящая пустота образовалась в голове. Но писательница не была настроена обращать на все это безобразие никакого внимания. Беременность – не болезнь, а текст у нее шел. В ее романтическом мире события развивались стремительно.

– Я все равно нашла время прогуляться, потому что целитель Ирвин велел мне не засиживаться, – гордо проговорила Наташа, но сразу охнула – ее опять скрутило. – Сегодня в парке было чудесно. Весна.

Она радостно улыбнулась, а я выдохнула с облегчением: Наташа не знала, какой опасности подверглись все, кто жил в столице, а особенно во дворце. И, следовательно, не была этим напугана.

– Может, вы рожаете? – тихонько спросила я. То ли у нее, то ли у императора.

Фредерик, услышав мои слова, как-то резко побледнел.

– Я слышу, что у ребенка сердце бьется ясно… – пробормотал он. – И боли от него не исходит.

– Да вроде недели полторы еще оставалось… – недоумевающе посмотрела на меня Наташа. И добавила растерянно: – Ирвин сказал.

– Ага… Права не имеете. Старший приказал, – хихикнула я.

Тут мы расхохотались уже обе. Император посмотрел на нас… снисходительно так, как на полных дурочек.

– Это из кино, – пояснила Наташа. – «Место встречи изменить нельзя».

– Все хочу посмотреть ваши фильмы, – заметил император. – Ричард хвалил какой-то нарисованный фильм.

– Да… – улыбнулась я. – Это мы «Геркулеса» смотрели.

Мы уже и поговорили за жизнь, и чаю с булочками выпили. Я время от времени посматривала на часы – поняла, что сначала Наташу терзали схватки с периодичностью в двадцать минут, а потом – часа через два – стали чаще. И интенсивнее.

Фредерик был нежен.

Это было удивительно. И то, как маленькая ладошка Наташи доверчиво лежала в его огромной руке. И то, как он время от времени проводил кончиками пальцев по ее волосам. И то, как он ее отвлекал от дурных мыслей – заговаривал, смешил… И то, как он брал на себя часть ее боли. Время от времени мне казалось, что я ее тоже чувствую. Физически.