План Б: Как пережить несчастье, собраться с силами и снова ощутить радость жизни

Но, несмотря на тяжелый труд, уровень бедности одиноких матерей в большинстве стран выше, чем у одиноких отцов, в том числе в России и США: в частности, почти трети матерей-одиночек и их детей не хватает денег на питание. В черных и латиноамериканских семьях, состоящих из матерей-одиночек с детьми, уровень бедности достигает почти 40 %. Мы выступаем за политические изменения, направленные на поддержку таких семей, но при этом нам нужно делать все возможное, чтобы оказывать им непосредственную помощь – и как можно быстрее! Каждая третья семья в районе залива Сан-Франциско нуждается в продовольственной помощи – шокирующая статистика! Я уже много лет являюсь волонтером местного продовольственного банка Second Harvest и помогла основать компанию Stand Up for Kids, которая обеспечивает пропитанием почти 90 000 детей каждый месяц. После того как компания начала доставлять продукты в местную школу, у ее учеников стало меньше проблем с дисциплиной. «Люди думают, что у нас учатся плохие дети, – сказал нам директор. – Но у нас учатся просто голодные дети». Другая школа сообщила, что программа помогла снизить количество пропущенных учебных часов и жалоб на здоровье и улучшить успеваемость учеников.

Работающие матери, особенно одинокие, изначально оказываются в невыгодном положении. Соединенные Штаты – единственная развитая страна мира, в которой не предоставляется оплачиваемый декретный отпуск. А в России государство выплачивает матерям, находящимся в таком отпуске, унизительно маленькое пособие по уходу за ребенком. Также многие мужчины и женщины не могут взять отпуск в случае болезни или смерти кого-то из близких, необходимый им, чтобы пережить тяжелые времена, – из-за чего личные проблемы чаще ведут к проблемам на работе. Исследования Адама показывают, что такая политика очень недальновидна: сотрудники больше преданы тем компаниям, где они могут рассчитывать на поддержку в трудной ситуации. Нам необходимо пересмотреть общественную и корпоративную политику и обеспечить мужчинам и женщинам возможность получать отпуска, когда им нужно позаботиться о себе и своих близких.

Также необходимо избавиться от устаревшего представления о том, что дети всегда живут с двумя гетеросексуальными родителями. После смерти Дэйва мир постоянно напоминал мне и моим детям о том, чего у нас больше не было. В школе постоянно проводились какие-то мероприятия для отцов и детей – от танцев для отцов и дочерей до «Вечеров портфолио». Мой брат Дэвид сказал, что он тоже впервые осознал, сколько таких мероприятий проводится в их школе в Хьюстоне и как это, должно быть, тяжело для тех детей, что растут без отцов.

Я должна была все решать сама, и мне казалось, что я не способна принять ни одного правильного решения. Что сделал бы Дэйв? День за днем я задавалась этим вопросом, и мне страшно хотелось, чтобы он был рядом и мог ответить на него. Но так же, как и на работе, мне стало легче, когда я сосредоточилась на маленьких шагах вперед. Я поняла, что не обязана знать, как помочь моим детям в абсолютно любой ситуации, с которой они могут столкнуться. Я не должна помогать им справляться со всем мировым горем каждый раз, когда они плачут. Мне просто нужно помогать им с теми проблемами, которые имеются у них прямо сейчас. Помогать совершать по одному повороту зараз.

Я начала с нескольких решений… и тут же стала сомневаться в них. Все, что казалось мне не соответствующим предпочтениям Дэйва, какой бы мелочью это ни было, угнетало меня. Дэйв считал, что для детей сон критически важен, поэтому был категорически против ночевок с друзьями. Но когда его не стало, я обнаружила, что такие ночевки успокаивают и развлекают моих детей. Я понимала, что такая перемена непоследовательна, но это казалось мне символом того, как сложно жить без Дэйва и при этом продолжать уважать его мнение. Моя невестка Эми заметила, что Дэйв никогда не говорил мне о том, как могли бы измениться его взгляды, столкнись он с такой же потерей. Тогда я представила, что он мог бы сказать: «Да, конечно, если это делает их счастливее, пусть ночуют с друзьями». И хотя я уже никогда не узнаю, что сказал бы Дэйв, если бы мы вместе решали, можно ли детям смотреть «Милых обманщиц» или играть в Pokemon GO, я знаю, что он хотел бы для них не только здорового сна, но и искренности. Любознательности. Доброты. Любви.

Без Дэйва я стала все больше ориентироваться на мнение друзей и родных. И так же, как на работе, мне помогало, когда кто-то говорил мне, что я хорошо с чем-то справляюсь дома. Однако я также очень ценила, когда они честно говорили мне и о том, что я могла бы делать лучше, например быть более гибкой в отношении ранее существовавших правил и более терпеливой с детьми и с самой собой.