Планета супербарона Кетсинга

В бесполезности поисков можно было не сомневаться, Маркс и его подчиненные наверняка позаботились о хозяйском имуществе. И плату за службу получили, и премиальные, несмотря на желание графа де ла Коста оставить их ни с чем.

– Родственники за тебя заплатят? – не обиделся похититель.

Похоже, он плохо разбирался в географии. Или просто не понял, что пленник прибыл с юга, в смысле – из-за океана. Не стоило его разочаровывать, и Вок кивнул – конечно, заплатят. Сам же стал размышлять о двух вещах. Во-первых, удастся ли выдать осьминога за родственника, во-вторых, не посчитает ли тот сделку опасной для всей шпионской деятельности? От спрута разного можно ожидать, откажется платить, да еще и выскажется на тему «нет, Вова, я вас очень уважаю, но такой бизнес оставит меня без последней рубашки. Я таки вас учил, а вы не слушали. И что в результате? В результате вы таки решили не торговаться, а теперь приходите к бедному пришельцу просить денег». Золото, конечно, для него ерунда, но сказать такое спрут мог запросто.

До конца дня ехали не останавливаясь, необычное седло изрядно набило и спину, и все, что ниже. Оно и обычное набило бы – не наездник. К вечеру оставалось только громко возмутиться отсутствием привалов, еды и питья. Берсерк испуганно оглянулся, будто и не знал, что к его лошади сзади привязана другая с пленником наверху. Схватился за сердце, отдышался и спросил:

– Ты еще здесь?

– И куда я таки могу, по-твоему, деться? – в осьминожьем стиле ответил Вок.

– Не знаю, никуда не денешься. Но без тебя было бы лучше.

– Чем лучше? Кормить не надо?

– Кормить все равно не надо, я на тебя не рассчитывал и запасов не брал.

Вок взглянул на тяжелую богатырскую тушу – сам-то он чем питается? По виду так не постился с самого рождения, даром что поп.

– А сам как? На голодного ты не похож.

– Ну, я…

Берсерк поднял правую руку вверх, ладонью к небу. Жест этот то ли означал, что Бог накормит, то ли что птицы небесные. Кстати, насчет птиц – может, разобрался там спрут с происходящим и пришлет на помощь хоть один дрон? Хотелось бы верить, хотя надо попробовать самому выпутаться, не все же на головоногих рассчитывать.

Выпутываться, сидя в антивыпутывательном седле, было нереально, решил, что придется предаваться созерцанию окрестностей. Ошибся – окрестности из сумеречных превратились в ночные, из-за темноты непригодные даже для минимального созерцания. Примерно после полуночи придремавший Вок проснулся – лошадь стояла. В черноте возникла красная полоса, открылась дверь, за которой коптило что-то слабо светящееся. Из помещения вышел берсерк, уже нарядившийся в домашний халат и тапочки. Вытащил пленного из седла, поставил на землю, подтолкнул к дому. Невидимый в темноте слуга увел лошадь.

Ноги затекли, не слушались, Вок чуть не растянулся прямо на пороге. Берсерк хмыкнул, но подгонять не стал, дождался, пока арестант доберется сначала до прихожей, а потом вниз по лестнице до подвала, где продолжит спать в уютной камере.

* * *

Утром Вок даже удивился, насколько устал прошедшим днем. Его привезли, практически связанного, в какую-то тюрьму, а он спать завалился и дрых без задних ног. Идиома про задние ноги напомнила разрубленную лошадь, и стало несколько грустно. Вок поднялся с кровати, именно с кровати, а не с нар, посмотрел на маленькие окошки-щели у самого потолка, из которых лился утренний свет. Не убежишь, добраться до окошка можно, всего сделать – спальное место на попа поставить, но вот протиснуться никак не получится. Другое придумывать надо.

Подергал кованое кольцо на двери, потянул сильнее. Не шевелится. Толкнул – легко открылась. Пошел обследовать здание. В его распоряжении оказался целый этаж, подвальный, надо понимать. Коридор, четыре большущие камеры, пара комнат непонятного назначения, без дверей и какой-либо мебели, две лестницы. Метров полтораста квадратных, не меньше. Оба выхода на верхний этаж оказались заперты, что нисколько не удивило. Вок вернулся в исходную точку, лег на кровать и стал ждать.

– Сэр берсерк предлагает пленному позавтракать.

От неожиданности Вок подскочил и оказался в положении «на полу на корточках». В раскрытой двери камеры стоял то ли дворецкий, то ли лакей, то ли стражник. В общем, довольно нелепо наряженный субъект в модном, по местным понятиям, камзоле, напяленном поверх стальной кирасы. Голод тут же заверещал внутри: «Жрать-жрать-жрать!» – и Вок, не задумываясь, последовал за посланцем.

Как ни странно, но завтракать его проводили в зал, где уже сидел вчерашний богатырь. Гостя он не дождался, энергично уплетал что-то аппетитное, запивая из большой деревянной кружки. Пахло горячим дешевым пойлом, видимо, хозяин предпочитал глинтвейн в его местном варианте.

– Садись туда, – ткнул он пальцем на кресло чуть пониже своего. – Деньги выкупиться есть?

– Ты вчера лошадь мою прикончил. Вместе с деньгами.

– Родственники за тебя заплатят? – Хозяин определенно шел по стандартной схеме.