Планида Сергея Капустина

В 1978 году в Праге во встрече с Канадой я открыл счет. Дело было так. Я на скорости ворвался в зону и выкатился справа на ворота. На меня резко пошел защитник, я показал ему, что торможу, он попался, а я выехал на пятак. Показал бросок, вратарь сместился к дальней штанге, я же развернулся и – как бы с винтом получилось – бросил в другой верхний угол. Кажется, в самую «девятку» угодил».

Сергей Капустин – о норме голов за сезон для форварда:

«Двадцать голов – это минимум. Мы проводим около полусотни матчей. И в среднем выходит гол на две с половиной игры. Негусто. С другой стороны, так же нельзя, чтобы судить по цифрам полностью о хоккеисте. Игра есть игра… И наверняка есть нападающие, которые мне нравятся, а забросили за сезон немного меньше этой нормы, к примеру, восемнадцать или пятнадцать шайб. Но вряд ли и меньше того. И еще вот что. Раньше все-таки было попроще забивать. Нынче и играют жестко, и кататься лучше стали».

Сергей Капустин – о своей эффективности при завершении комбинации и о том, какую ситуацию считать стопроцентно голевой:

«В принципе, игрок с шайбой, находящийся на средней дистанции от ворот, уже опасен. Я довольно часто бросаю из этой зоны – и довольно удачно.

В хоккее действительно, по-моему, трудно четко разграничить моменты атаки на абсолютно голевые, просто голевые и тому подобное.

Ну конечно, к примеру, замыкать штангу. Когда переправляешь шайбу в пустые ворота, обязан делать это с гарантией успеха. А вот выходы один на один с вратарем реализую через раз – каждый второй. И в целом основную обязанность форварда я выполняю примерно с пятидесятипроцентной гарантией. Так мне кажется. А хорош ли этот показатель? Судить тренерам».

(«Футбол – Хоккей», 28.06.81)

Супер-8. Покорил бы НХЛ

Ныне звездность в хоккее определяют не титулы, точнее, не совсем титулы, а еще точнее – далеко не исчерпывающим образом уровень мастера определяется его званиями.

Ты можешь стать игроком команды, трижды завоевавшей Кубок Гагарина; можешь дважды стать чемпионом мира; можешь олимпийским чемпионом стать, а никто и не подумает называть тебя хоккейной звездой. Наглядных примеров этому немало. Защитник Илья Никулин – трехкратный чемпион мира, двукратный обладатель Кубка Гагарина, четырехкратный чемпион России, семикратный участник Матча звезд КХЛ; центрфорвард Алексей Терещенко – трехкратный чемпион мира, пятикратный чемпион России, обладатель Кубка Гагарина, двукратный участник Матча звезд КХЛ. При всем уважении к Никулину и Терещенко к звездам их не причисляли. Как не причисляли и других наших весьма титулованных хоккеистов российских времен.

А наиболее наглядный пример противоположного свойства – Павел Буре. На его счету всего лишь по одному золоту – первенств всесоюзного и мирового, – что не очень-то впечатляет в нашем богатом на достижения хоккее, а звездой мирового хоккея он признан безоговорочно. Загадки никакой. Буре блистал в НХЛ! «Русская ракета», как его там именовали, даже не стал обладателем Кубка Стэнли (с клубами не свезло), что не помешало Павлу заполучить звездный статус.

А как бы котировался Сергей Капустин, окажись он в Северной Америке, где более века функционирует лучшая лига мира, в которой собран весь цвет канадско-американского и европейского хоккея?