Планида Сергея Капустина

Однако можно ведь стать просто хорошим наставником. И не обязательно претендовать на роль главного тренера, вполне можно довольствоваться должностью ассистента – спокойней, функций поменьше, куда меньше и ответственности.

Сергей Капустин не видел себя тренером.

Напрочь не видел.

Отказывался разглядеть в густом тумане ближайшего будущего даже размытый собственный силуэт в тренерской экипировке.

Сергей Котов:

«У Сереги сразу возникло какое-то чувство, что тренировать ему будет сложно, ну так сложно, что и не представляет себя на этом месте. Я когда в детско-юношескую школу «Крыльев» пошел, он мне говорил: «Как ты с ними работаешь?! Я вообще бы не смог с ними возиться. Там же половина «деревянных»! Чувствую, не мое это». Ну мы обсуждали это, хотелось же как-то помочь ему найти себя в хоккее. Так и сяк приводил аргументы, предлагал: «Ну с детьми не можешь возиться – попробуй с мастерами поработать». Серега прислушивался и все равно сомневался: «Со взрослой командой еще мог бы попробовать. Может быть. И то надо посмотреть…»

С собственными природными задатками, невероятно богатыми и обширными, Сергей Алексеевич, как к нему обращались бы подопечные, действительно испытывал бы объективные сложности. Собственно, это свойственно именитым в прошлом мастерам; единицы из них возятся с детворой.

Однако в командах мастеров, особенно среди сотрудников тренерских штабов, сплошь и рядом известные в прошлом мастера. Так отчего же Сергей Алексеевич такую стезю не испробовал? Ведь одно только пребывание Капустина в команде даже в ассистентском статусе благоприятно влияло бы на атмосферу в коллективе и на эффективность учебно-тренировочного процесса. «Сам Капустин мне сделал замечание!» «Сам Капустин мне подсказал кое-что полезное!» «А у нас с командой работает сам Капустин!..»

Предположений несколько. И ни в одном из них нельзя быть уверенным, так что мы вправе догадки строить.

Никто не позвал его настойчиво и убедительно, так, чтобы он поверил в то, что его, именно его – Капустина! – приглашают на тренерскую службу.

Никто из тех, кто звал, не вызывал у него в полной мере уважения или доверия.

Никто в клубах верхнего эшелона не желал приглашать экс-звезду без минимального преды дущего тренерского опыта в клубах более скромного пошиба либо опыта пестования юношеских и молодежных команд.

Ну и, судя по описаниям многолетнего друга и партнера по тройке в «Крыльях» Сергея Котова, а также Капустина-младшего, у Сергея присутствовало какое-то заведомое отрицание, какое-то неверие в собственные силы, какое-то глухое, не поддающееся обсуждению нежелание трудиться тренером.

Игорь Капустин:

«Брат как закончил ВШТ, его звали в несколько клубов прийти и поработать тренером. Звали. Приглашали. Но он отказывался. Объяснял мне коротко: «Это не мое».

Я и сам чувствовал – не его это профессия.

А чем объяснять почему, лучше приведу слова Сереги: «Как я могу закладывать людей?!»

Ну что подразумевал – следить за игроками, контролировать, информировать начальство, тем более – наказывать…»

Все действия, перечисленные Игорем, являлись абсолютно неприемлемыми для Сергея. Следить и контролировать – значит не доверять людям, а он по натуре доверчивым был. Информировать начальство – значит стучать на людей, наказывать; значит брать на себя право судить других, а он по натуре добряк, с открытой душой…

Татьяна Капустина:

«Муж отучился в ВШТ и стал дипломированным тренером. Но стать тренером так и не смог. Объяснял мне: «Танюль, ну какое я имею право что-нибудь игроку запрещать, если сам в свое время нарушал режим? И как буду его контролировать, если доверяю игроку?»

(Леонид Рейзер. Сердечная избыточность. «Горячий лед», 2014)