Плата Харону. Океан ненависти. Сколько стоит миллион

– Конечно. Но я не столько стенографировала их разговор, сколько работала над проектом, который мне диктовали по очереди дипломаты.

– Кто предложил остаться еще на один день?

– Члены делегации ООН.

– А кто именно?

– Я не помню.

– Но момент, когда решили остаться, вы помните?

– Конечно. Французский дипломат сильно возражал, но его уговорили. Потом из кабинета вышли Всеволод Игнатьевич и Костин. А Арсенов остался работать с дипломатами.

– Они вышли вместе?

– Нет. Сначала Всеволод Игнатьевич, а потом почти сразу Костин. Да, буквально сразу за ним.

– А Михаил Аркадьевич вообще не выходил из кабинета во время переговоров?

– Один раз выходил. Когда вернулись двое других, он отлучился на минуту. Я еще в этот момент поменяла свою ручку.

– Вы точно помните, что он выходил?

– Да, точно.

– Скажите, Мухина, где вы достали такую красивую оправу? По-моему, такие здесь не продаются.

Женщина чуть покраснела.

– В Греции, – ответила она, – мы отдыхали прошлым летом в Греции.

– Ваша зарплата около двухсот долларов, – напомнил Дронго, – и у вас есть сын. Каким образом вы умудрились откладывать на Грецию?

Она сердито посмотрела на него, покачала головой.

– Я думала, советские времена уже прошли.

– Вы не ответили на мой вопрос.

– Вообще-то я не должна отвечать, но отвечу. Мой бывший муж, отец мальчика, очень состоятельный человек. Он оплатил нашу поездку и выдал нам деньги на расходы. Если хотите, я дам телефон его офиса, вы можете все проверить лично.

– Спасибо, – поблагодарил Дронго, – я все понял. Извините меня за вопрос.

Она поднялась и вышла из кабинета.

– Все пятеро, – подвел итог министр. – Вы можете сейчас что-нибудь сказать?

– Пока нет. Мне нужно еще раз посмотреть личные дела всех пятерых. И заодно сверить их с теми данными, которые придут на террористов. Я не сомневаюсь, что среди них есть кто-то, кто знает одного из ваших сотрудников лично и связан с ним напрямую. Теперь уже ясно, что звонили именно отсюда.

– Два часа назад вы готовы были подозревать и президента, – ворчливо напомнил министр, – а сейчас уверяете, что кто-то из наших сотрудников действует заодно с бандитами. Это еще нужно доказать.

– Потому я и попросил еще один час, – невозмутимо сказал Дронго. – Я могу сказать, на чем основано мое убеждение. На втором телефонном звонке, который неизвестный сделал из телефона-автомата, расположенного рядом с министерством. Кто-то из ваших сотрудников сегодня умудрился позвонить террористам еще раз.

– Когда это было? – оживился Семен Константинович. – Может, мы проверим через дежурных милиционеров?

– Не получится, – возразил министр, – сегодня вечером на работе задержалось много сотрудников. Они выходили и входили в здание, пользуясь своими удостоверениями. Они не обязаны были отчитываться перед милиционерами обо всех своих передвижениях. Нет, это ничего не даст.

– Правильно, – поддержал Дронго. – Человек, спланировавший эту операцию, почти гений, и, кажется, я уже знаю, кто это может быть. Мне остается только уточнить некоторые детали.

– Это Мухина, – уверенно сказал Семен Константинович, – она врет про своего бывшего мужа. Где это видано, чтобы бывший муж давал столько денег? Она, наверное, связана с бандитами. Я же вижу, как она одевается.

– А может, это Королева, – возразил министр, – ты ведь говорил, она тоже раньше на «мерседесе» ездила. А у кого бывают в Москве «мерседесы»? То-то и оно.

– Не будем гадать, – засмеялся Дронго. – Дайте мне личные дела и соберите через полчаса всех сотрудников, с которыми мы здесь беседовали. Мне будет интересно с ними встретиться.

– Но вы уже знаете, кто это может быть? – спросил министр.

– Меня больше интересовало другое. Почему они затребовали миллиард? – напомнил Дронго. – И, кажется, я получил ответ на этот вопрос.

Глава 7

Через сорок минут пятеро сотрудников министерства были приглашены в кабинет министра. Все расселись по местам и еще минут десять в напряженной, почти звенящей тишине, ждали Дронго. А он, наконец, вошел с папками в руках и занял место в конце стола.

– Честно говоря, – начал он, – я был не совсем уверен, что смогу за столь короткий срок что-либо сделать. Отчасти можно считать, что мне повезло. Но, в принципе, все должно было кончиться именно так. Дело в том, что человек, организовавший захват самолета и так блестяще все подготовивший, вольно или невольно допустил несколько небольших психологических просчетов, которые и стали причиной его провала.

Все молча смотрели на него.

– Признаюсь, поначалу я грешил на Михаила Аркадьевича. Уж слишком заманчивым было для оппозиции получить такой шанс – захватить делегацию ООН и свалить нынешнее правительство. Но меня смущала сумма в миллиард долларов. Сумма совершенно нереальная, абсурдная, глупая. И тем не менее прозвучавшая в требованиях террористов.

Министр хмуро слушал Дронго. Ему не нравились подобные спектакли, он предпочел бы, чтобы Дронго просто указал на этого человека. Но тот, очевидно, наслаждался своей победой.