Плата за успех. Откровенная автобиография

Ну а что касается Большого театра — да, официально суд меня восстановил, но фактически я туда больше не вернулась. На их травлю я ответила своим творчеством — уже через два месяца после увольнения у меня с аншлагом прошли два сольных концерта «Лестница в небо» в Кремле. Эту грандиозную программу можно смотреть сейчас в YouTube. Мне аплодировали стоя, дарили букеты цветов. А про моих партнеров, и про то, что со слов Иксанова, со мной якобы никто не может работать — так на этих концертах со мной танцевали пять разных партнеров, и все они профессионалы мирового балета. Существует ли лучшее опровержение? После этого триумфа я почувствовала себя настоящим победителем.

В этом проекте под названием «Лестница в небо» участвовали четыре коллектива, целых сто пятьдесят человек, под руководством режиссера Эдвальда Смирнова. Очередная страница в жизни была перевернута, я доказала, что дело не в росте и не в весе. Но хочу сказать, что у меня и по жизни такой девиз: рост и вес — это важные показатели, но вырастать мы должны в глазах друг друга своими поступками, своим благородством. И весомыми должны быть именно поступки, а не наше тело.

* * *

Но Большим театром моя карьера не ограничивалась. Были еще сольные концерты, и Сулейман об этом не забыл. Я в то время была нарасхват, и не только в России. Буквально на следующей день после увольнения из Большого театра позвонил Александр Григорьевич Лукашенко и сказал: «Настенька, приезжай ко мне, будешь танцевать у нас в театре». Летала к нему в гости, он приглашал нас к себе в резиденцию, угощал вкусной рыбой, которую вылавливал из пруда, шутил. Он вообще невероятный человек! И очень помог. В театре у них не осталась, но с подачи Лукашенко мы почти сразу же организовали там концерт с детьми.

И все же большие деньги делали свое дело. Когда против меня началась настоящая травля, уже назначенные концерты стали один за другим отменяться. И неважно, что на многие из них уже были распроданы билеты, причем с аншлагом — тысяч на тридцать долларов. Но Сулейман переплачивал больше организаторам за площадки, рекламу… Концерты отменялись, билеты возвращались.

Еще одним ударом было нападение на мой офис в «Петровском пассаже», который выделил мне сам Сулейман. Самое настоящее разбойное нападение — налетели люди в масках и ограбили. Кстати, через несколько лет один дизайнер захотел подарить мне свадебное платье и пригласил в свой шоу-рум в «Петровском пассаже». И когда я приехала, оказалось, что его шоу-рум находится именно там, где был мой офис. Там даже перепланировку не сделали. Вот такое совпадение.

Ну а тогда, когда ограбили офис, меня не только напугали, но и сильно расстроили, потому что оттуда унесли все мои фото и видеоматериалы. Сейчас даже трудно представить, что это значило в начале двухтысячных, когда Интернет только-только начал развиваться. Многие материалы были в единственном экземпляре, и они пропали навсегда. Но зато каким-то чудом спасся мой портрет, более того, спасся он именно благодаря этому ограблению — вот так избирательно порой действует мой ангел-хранитель. Это очень значимый для меня портрет: я там изображена в главной роли в «Лебедином озере», ставшим судьбоносным в моей жизни. Этот сохранившийся портрет сейчас тоже со мной, но уже как украшение нынешнего офиса. Если бы не нападение, он бы пропал — офис предоставил друг Сулеймана, и после нашего разрыва меня оттуда просто выставили. Мама ездила туда, просила, чтобы ей позволили забрать хотя бы занавески, на которых она собственноручно вышивала мои инициалы, — Сулейман не позволил даже этого. Конечно, портрет он бы тоже не отдал. Но тот как-то непонятно пропал во время нападения, а потом мама случайно наткнулась на него где-то на заднем дворе Петровского пассажа. Вот такая странная история.

Вообще это было ужасное время. Сулейман обложил меня со всех сторон, я уже вздрагивала от каждого шороха. Это ужасно, когда не успеваешь узнать одну плохую новость, как за ней уже идет следующая. Он пытался отобрать у меня квартиру, в которой мы с ним жили, выгнал из офиса, угрожал моим партнерам, устроил мое увольнение из Большого театра, срывал мои концерты… Пытался отобрать у меня квартиры в Москве и Петербурге, которые сам же и подарил.