Платиновые души. Вначале была сделка

Фиона без особого труда вскочила на лошадь и рукой пригласила Рича проследовать за ней.

– Извините, господа, вынуждены вас покинуть.

Рич взобрался на вороную лошадь, они с Фионой переглянулись и понеслись во весь опор оставляя за собой клубы пыли летевшей в глаза их охране.

– Кха… Мы так и будем стоять? Надо её вернуть!

– Успокойся, новичок. Ты думаешь она так в первый раз делает? – сказал охранник постарше. – Я тут работаю с тех пор как ей десять стукнуло и уже со счета сбился сколько раз глотал пыль. Привыкнешь. Охранять барышень из высшего сословия тот ещё геморрой. Особенно эту. Но её можно понять – мы ведь её надзиратели. Пока её отец позволяет пусть думает, что она тут главная. Поедем за ними и будем держаться на расстоянии. Дадим голубкам поворковать немного.

До обозначенного финиша Фиона и Рич доехали меньше чем за пару минут. Состязанием это вряд ли можно было назвать. Рич кое-как поспевал за Фионой, та неслась словно хотела не приехать куда-то, а наоборот откуда-то убежать. Этого она хотела почти всю свою жизнь.

Держа лошадь за поводья Фиона подвела её к дубу что рос на том холме и привязала их за один из выступающих корней. Рич только-только подъехал, весь запыхавшийся от постоянного дерганья поводьев и пришпоривания лошади в попытках догнать Фиону. Взглянув на девушку, от которой он почти не отводил глаз всё утро, он увидел, как в уголках её разноцветных глаз блестят слезы. Заметив это, она начала растирать их ладонями.

– Прости за эту сцену. Я повела себя как маленькая.

– Тебя можно понять. После смерти матери мой отец тоже занялся гиперопекой: охрана здесь, охрана там, «Тебе туда нельзя», «Там тебе делать нечего», «А вдруг тебя зарежут? Возьми с собой побольше охраны». Мы с ним часто ссорились из-за этого, и я частенько убегал из дома. Убегал в бар и напивался там, потом возвращался пьяным и выслушивал как он орет на меня, а потом я блевал ему на пиджак или новые ботинки. Всегда держался до встречи с ним, чтобы посмотреть на его лицо.

– Ты хотя бы мог куда-то убежать. Один раз я тоже поругалась с родителями и сбежала. Но куда идти не знала. Стояла возле ворот, смотрела на них и все никак не решалась перелезть и убежать куда глаза глядят. Испугалась. Куда я пойду? А что если и впрямь умру от болезни? А что будет если они меня поймают и в этот раз вообще запрут в комнате как настоящую заключенную? Эти мысли так плотно засели у меня в голове, что я до сих пор испытываю страх, когда планирую очередной побег. И снова злюсь на родителей, ведь это они посеяли их – эти мысли – и дали взойти им. Снова злюсь, снова решаюсь убежать и снова боюсь. Моя жизнь – это круг из нерешимости, злобы и страха. Я и в самом деле принцесса, запертая в башне и ждущая того, кто сможет вытащить меня из него.

– Возможно ждать осталось совсем недолго. – Рич проверил содержимое внутреннего кармана своего пиджака пока Фиона ненадолго отвернулась и выдохнул, обнаружив что, то что он искал не выпало во время заезда. – Ну что поедем обратно?

– Вообще-то я думала остаться здесь. Полюбоваться видом. Хотя бы пару часов. Э-эх, надо было одеться потеплее и взять термос с какао, жаль, что никто из нас не может его наколдовать. – Фиона мечтательно смотрела на горы вдалеке.

– Тогда бы мы колдовали бы их в башнях, где сидят все маги, а там наверняка не открывается такой вид. К счастью, я подумал об этом и захватил плед, когда конюхи запрягали лошадь, какао к сожалению, не взял.

Достав из висевшей на его лошади сумки синий махровый плед, Рич накинул его себе на плечи и сел возле дерева, одну руку он отвёл в сторону, а второй похлопал по траве приглашая девушку сесть рядом с ним. Фиона засмеялась, но поёжившись от холода, всё же приняла его приглашение. Устроившись рядом с Ричем по удобнее, он накинул плед ей на плечи и уверенно обнял, прижав к себе. Колдхолл пошел в атаку, игры кончились, да и ей это уже надоело, они оба знали, чего хотят к чему продолжать неуверенно ломаться дальше. Прижавшись к нему ей стало очень тепло. И стало ещё теплее, когда их губы соприкоснулись.

***

Горячо. Очень горячо. Всё тело пылает, плавиться словно масло на сковороде. Сердце бьётся так сильно, что еще немного и оно взорвётся, а воздух при каждом вздохе режет горло своими когтями.

– У неё сильный жар и судя по всему приступ паники. Она слишком рано проснулась, ещё одна доза морфина убьёт её! – снова голос старика. – Сестра, нужно холодное полотенце. Тише девочка, всё уже позади. – он гладил её по голове успокаивая пытаясь прогнать панику.

– Всё уже позади, да? Боюсь всё только началось, док. – теперь снова хриплый мужской голос. – Думаю бинты на лице пора менять.

– Да ты прав. И в том и другом… А, вот и полотенце. Да вода ей тоже не помешает, спасибо, сестра. Господи, её руки…что же это…

Холодное полотенце опустилось ей на лоб и жар понемногу начал стихать. Холодная вода смочила её изодранное горло. Старик продолжал гладит её по голове, и она снова начала погружаться в свой сон. Свой кошмар.