Плацдарм

— Правда? — Синицы взял с края стола докладную Громова и пролистал ее. — Здесь ничего об этом нет.

— Потому что это только предположения. Для более точных выводов мне нужно время. И ресурсы.

Синицын покачал головой.

— Александр Николаевич, времени у нас нет. Когда закроются коридоры, если ничего не предпринять?

— Через пять-семь дней. Надо продолжать исследования, другого пути нет. Мы не понимаем механизма возникновения параллельного мира. Непонятно, каким образом небольшое воздействие вроде опыта Штирнера приводит к таким серьезным последствиям.

Генерал посмотрел Громову в глаза.

— Профессор Андреев предлагает конкретный путь, как можно использовать ваши же наработки. Скажу откровенно — он считает, что у вас не хватает научной смелости, чтобы использовать ваши же результаты.

— Он не понимает мои результаты, — резко сказа Громов, — и гораздо важнее — он не понимает, как они получены.

— Он считает иначе. Слово одного профессора против слова другого. И я считаю, что профессору Андрееву надо дать шанс. В Кремле со мной согласны.

Громов понял, что этот раунд проигран. Что еще можно сделать, как достучаться до руководства страны?

— Я подам записку в ГКО о возможных последствиях намечаемых экспериментов профессора Андреева, — сказал он.

Во взгляде Синицына мелькнули удивление и злость.

— Это ваше право, — сухо ответил генерал, с трудом удержавшись от грубости. — А ваша обязанность на настоящий момент заключается в том, чтобы обеспечить передачу дел новому руководству. Прошу вас стать выше личных разногласий.

Синицын встал с кресла, дав понять, что разговор окончен. Громов также поднялся.

— В этом вы можете не сомневаться, товарищ генерал, — ответил он. — Если профессор Андреев окажется прав, я первым это признаю.

Синицын кивнул.

— Надеюсь, скоро у вас появится возможность сделать такое признание.

Новый руководитель прибыл в КБ-45 в этот же день. Представлял его генерал Синицын. Всех собрали в самом большом помещении КБ-45, приспособленном под актовый зал.

Громов предупредил Сашу о грядущих переменах. Тот тут же заявил, что уволится, но профессор уговорил его остаться. «Если я прав, Андреев недолго продержится на посту, и меня, скорее всего, вернут. Если же я не прав… будет много работы, и Андрееву без тебя не обойтись. Надеюсь, он это поймет».

Саша послушался своего учителя, и теперь сидел среди прочих в актовом зале. Синицын, соблюдая приличия, поблагодарил прежнее руководство за хорошую работу и прозрачно намекнул, что новые вызовы требуют новых методов работы. После этого генерал пригласил к микрофону профессора Андреева.

Встав на краю сцены, он некоторое время молчал, ожидая полной тишины. Наконец, последние шепотки смолкли под его пристальным взглядом. Крепкий, плотный, с толстой и едва заметной шеей и с лицом, покрытым глубокими морщинами, профессор больше напоминал бригадира на стройке, чем научного работника.

— Наша задача — спасти людей, — сказал он низким, с хрипотцой, голосом, — тех, кто оказался там — в Восточном Союзе. Задача поставлены высшим руководством страны и за ее решение мы отвечаем головой.

В зале воцарилась мертвая тишина.

— Мы работаем в условиях военного времени, — продолжил Андреев, — со всеми вытекающими последствиями. Сейчас решается вопрос о преобразовании КБ — 45 в воинскую часть. Гражданские сотрудники примут присягу и получат воинские звания.

Андреев, задрав рукав, взглянул на часы.

— Сейчас двенадцать часов сорок пять минут. Через пятнадцать минут я жду в кабинете руководителей подразделений для обсуждения первоочередных вопросов. На этом все. Возвращайтесь к работе.

«Круто начинает, — услышал Саша, выходя из актового зала, — как бы на повороте не занесло…» Он направился к себе, в вычислительный отдел, но его окликнули.

— Карелин Александр Васильевич?

Саша обернулся. Давно ко мне так не обращались, мелькнула мысль. Ему вспомнился тот майский день, когда офицер НКВД выдернул его из комнаты, которую он снимал, учась в аспирантуре МГУ. «Карелин Александр Васильевич»… тогда его полное имя произнесли с той же официальной интонацией, которой поневоле подчиняешься. Да только с тех пор много воды утекло, Саша многое успел повидать и так просто его уже не смутить.

— Да, это я, — ответил он капитану примерно своего возраста, — в чем дело?

— Вас вызывает профессор Андреев, — отчеканил капитан. Видимо, он у профессора вместо секретаря, мелькнула мысль.

— По какому делу?

— По важному, — отфутболил капитан. — Пройдемте со мной.

После секундного размышления Саша подчинился, помня указания Громова. Если он остается здесь работать, не нужно лезть на рожон из-за пустяков.

Капитан довел Саша до дверей кабинета и постучался в нее. «Войдите», — раздался низкий голос Андреева. Капитан открыл дверь и сделал приглашающий жест. Саша, не сдержав иронии, поклонился капитану и вошел в кабинет.