Плацебо

– О, – горько улыбнулся З., – это подарок от важного для меня человека, в прошлом…

– Кажется, я догадываюсь, о ком идет речь. Эта шляпка восхитительна… Вы больше не общаетесь? – осторожно спросил Вита.

– Он настоящий гений, но он не принимает меня. Совсем.

Вита сел на стул и начал смотреть на свои пальцы.

– Такая ирония… я должен быть соблазненным, но я совсем не верю в то, что это возможно. Теперь.

Вита глубоко вздохнул.

– Понимаю. А я должен соблазнять.

З. засмеялся:

– У вас очень красивые волосы. Я давно за вами наблюдаю. Знаю, что вы биолог. Я тоже, но меня уволили в прошлом году, и вот я здесь. Простите, разоткровенничался на камеру. До сих пор иногда забываю об этом круглосуточном надзоре. Большой Брат какой-то.

Вита смотрел на З., и было в этом взгляде что-то выплескивающееся, боязливое, искреннее…

З. медленно поднес руку к лицу Вита и поправил выбившуюся из высокой прически прядь. У Вита задрожал подбородок. К горлу подступил спазм.

– Простите, у меня что-то со здоровьем, тошнит.

– Выпейте таблетку, – предложил З., – от тошноты, пейте.

– От себя, – пошутил Вита.

– Спасибо, дорогие! – сюсюкает Нула, когда все справляются с заданием, и посыпает участников блестяшками. – Маленькая рекламная пауза, и мы огласим победителей! А пока что вас ждет небольшое угощение, налетайте, мои красивые! И специально для участника, проявившего себя лучше всех в сегодняшнем конкурсе, – кислородный коктейль со вкусом обеда от мамули.

– Представленная на нас одежда – новая коллекция от «трансфешн», спешите заказать! – анонсирует Нула. – Прямо сейчас вы узнаете имена двух победителей…

– А пока, – подхватывает Вальтурис, – детский хор общеобразовательный школы номер 57 споет для вас песню о толерантности.

– Итак… – Нула делает паузу, – сегодняшние победители…

– Это… – подключается Вальтурис.

– Прекрасные молодые люди…

– …Долор!

(Всеобщие аплодисменты, Глория закатывает глаза.)

– И Вита!

Вальтурис надевает на головы Долор и Вита пластиковые короны.

Звуковой режим «ликование», духовые вовсю готовят к празднеству!

Крупный план

Вита улыбается изо всех сил, все взгляды направлены на него. Он победил свою генетическую информацию, победил свое бессознательное, он никогда не будет тем, кем не хочет быть.

Долор ковыряется в мизинцем в зубе. Эта роль ей по душе.

Участники аплодируют. Зрители пускают скупую слезу.

– Постойте-ка, – вдруг вскрикивает Нула, – остановите музыку! Постойте! Вальтурис, позволь отвлечь тебя на секунду.

Они спускаются со сцены, шушукаются о чем-то и возвращаются через минуту.

– Прошу прощения, – Вальтурис смущенно кашляет, – мы ошиблись с определением победителя.

Нула снимает корону с головы Вита и посылает камерам, направленным на нее, воздушный поцелуй. Вита беспомощно оглядывается по сторонам, не понимает, что происходит, стоит как вкопанный.

– Импер, поднимитесь на сцену! – просит Вальтурис.

Нула отдает корону Имперу.

– Но… почему… – недоумевает Вита. – Все так стремительно, так обескураживающе…

– Вы еще спрашиваете почему? – рассерженно отвечает Нула и красноречиво глядит на платье Вита. Участники прослеживают ее взгляд и начинают хихикать. Из-под обтягивающего блестящего платья что-то весьма недвусмысленно выпирает.

– Позор! – вздыхает Нула. – О какой победе может идти речь! О какой гендерной неидентичности! Он же оплот мускулинности!

Вита растерянно глядит в одну точку – над головами зрителей, над собственным пониманием происходящего, над горловой горечью и красноглазыми камерами…

Молча снимает свои красивые, усыпанные стразами туфли, и идет к столу с напитками.

Одним движением опрокидывает стакан энергетика, берет со стола ножницы, открывает новый пакет, отрезает от картонки треугольник, наливает еще один стакан. Бездумно. Бесцельно. Безрезультатно.

Пьет. Позволяет жидкости напомнить о своем кадыке, позволяет акту глотания предопределить свою судьбу.

Смотрит на стакан, смотрит на свои волосатые руки.

Поднимает свое сатиновое платье, под ним черные обтягивающие «боксеры» – противовес легкости бытия. Стягивает их, смотрит на свой предательски твердый орган, на то, как издевательски он пульсирует, как дерзко и неумолимо входит в абсолютный диссонанс с этим платьем, с лесом, с полиэтиленовыми пакетами, кружащимися на пустынной дороге, со всем, что он любит…

Вита берет его в правую руку, в левой все еще держит ножницы и, зажмурившись, заключает свою плоть в их металлические канцелярские объятия.

Повсюду крики.

Экран гаснет.

За кадром: Глава 2 События от лица Витуса

Понедельник