Плацкартный билет

Смешалась кровь человеческая со звериной, и ровно в полночь пробудился злой дух леса – Варулв. Он восстал из плоти убитого Хьорта, охотников и животных. Люди, оставшиеся в живых, и псы бросились наутёк. Но Варулв мчался быстрее любого из них, ни стрелы, ни копья его не брали. Дух уничтожал и рвал на мелкие части и собак, и людей. Развесил их внутренности на деревьях, а головы насадил на ветви. Кожей украсил рога. С тех пор вход в заповедный лес для людей закрыт, кроме нескольких дней. Потому что для Варулва нет ничего милее охоты, охоты на человека. Тихо подкрадётся он, напугает резким звуком, а затем загонит добычу до смерти. И не может он насытиться в своём стремлении убивать людей – ведь в нём течёт кровь охотников.

Стояла тишина. Точно все настолько погрузились в страшную сказку, что никак не могли освободиться от её мрачного очарования.

– Это правда? – испуганно спросила Катя.

Айва подтвердила:

– Чистая правда, человек.

– Э-э, – засомневался Игорь, – а почему вы нас тогда спрятали?

Эйка вспорхнула, схватилась за живот и заболтала ножками в воздухе – так смешно стало:

– А ты догадайся! Неужели не сможешь?

Игорь усмехнулся – забавная малышка.

– Потому что я предупредил оленя? – сказал он.

– Ой! Неужто додумался? – Эйка рассмеялась ещё громче.

– Я иногда бываю умным, – подмигнул он.

Вдруг раздался звук рога, все вздрогнули от неожиданности. Улем испуганно посмотрел на присутствующих: что-то сильно взволновало болотника. Даже Бродяга пробудился и перелетел к окошку. Все застыли, наблюдая за страшным зрелищем.

Из-за деревьев показалась чёрная туча. Туча кричала птичьими голосами, щерилась острыми клювами и когтями. Птицы гнали человека. Тот растерял стрелы и арбалет, где-то скинул плащ, на его лице застыло выражение ужаса. Одежда в бурых пятнах, рука рассечена до кости. Он пронёсся мимо укрытия, где находились Игорь с попутчиками, пернатые последовали за ним. Одна из птиц подлетела к окну, и Игорь разглядел её: похожая на ворона, с красными глазами и клювом. Затем птица отправилась догонять стаю, а спустя миг Игорь заметил быстрое движение. Между деревьями мелькало неясное пятно. Рассмотреть его не удавалось – настолько стремительно оно перемещалось. Неожиданно существо остановилось перед укрытием и повернуло морду в сторону Игоря. Ветвистыми рогами оно походило на вставшего на задние ноги оленя. Грудная клетка существа наполовину сгнила, сквозь рёбра виднелись внутренности, с морды капала кровь, а на рогах развевались клочья белой кожи. Игорь ощутил, как внутри него стало пусто – сердце замерло, точно испуганный зверёк. Рядом охнула Катя и тут же зажала себе рот. Хирург подобрался и потянулся к топору. Селия перехватила его руку и отрицательно покачала головой.

Варулв замер, точно в нерешительности. Его ноздри расширились, он весь обратился в слух. Игорь понял, что не может пошевелиться – напал столбняк. Он даже старался не думать: «Меня нет, я никто». Чудовище протянуло лапу и содрало морду оленя, под ней оказалось лицо человека, лишённое носа и губ. Изо рта торчали острые зубы. Подоспела свита. Её возглавлял медведь: полусгнившая шерсть клочьями висела на теле, глаза выпали из глазниц, череп обнажился. Мёртвого медведя сопровождали волки и кабаны. Варулв что-то рыкнул, и те бросились за стаей птиц. Чудовище ещё постояло в задумчивости, а затем широкими шагами пошло прочь.

Игорь выдохнул: кажется, обошлось. Побледневшая Катя сидела напротив с таким видом, будто её сейчас стошнит. Хирург вытирал пот.

– Мне кажется, вам лучше лечь спать, – мягко предложила Айва. – Я налью отвар для хорошего сна.

– А оно сюда точно не ворвётся? – уточнила Катя.

Было заметно, что она никак не может прийти в себя. Игорь её понимал: мнилось, что чудовище вот-вот ворвётся в комнату и растерзает и людей, и духов. Словно в дурном сне, от которого сначала никак не можешь пробудиться, а после – долго прийти в себя.

– Нет, – успокоила Селия. – На доме мощная защита. Не бойся, человек.