Плавание на яхте "Заря"

Однако, к моему удивлению, эти спальные мешки по своей конструкции оказались совершенно негодными для употребления в наших условиях. Во-первых, мешок был настолько узок, что человек столь скромного объема, как я, едва мог повернуться в нем, не говоря уже о том, чтобы согнуть колени; во-вторых, колбасовидный мешок был снабжен прорезом, который неизвестно почему находился почти посередине, как раз над животом. Но самым трудным было попасть в этот мешок.

Путешественник, предварительно достигнув ловкости акробата-эквилибриста, должен был складываться в виде перочинного ножа и в таком состоянии проникнуть в мешок, где вновь распрямиться. В конечном счете голова и ноги были, правда, укрыты, но средняя часть туловища оставалась под разрезом. Я велел зашить эту прорешку, а у головного конца отпороть часть меха в виде капора и к его верхнему краю пришить мех молодого оленя (пыжика). Это крепко пришитое меховое одеяло можно было по желанию натянуть на плечи до самой шеи и ушей, в то время как капор, в котором лежала подушка, мог оставаться открытым или же по желанию его можно было натянуть вплотную до самого мешка, не оставляя отверстия.

В комплект зимней одежды, необходимой для санных поездок, входили следующие предметы: шерстяное трикотажное белье, рубашка и штаны, две пары шерстяных носков, фланелевая рубашка, вязаная шерстяная матросская рубашка и жилет из оленьей кожи (без рукавов), сверху надевался спортивный костюм; лапландские башмаки укреплялись обмотками. Поверх лыжного шлема из ангорской шерсти надевалась войлочная шляпа, а при сильном ветре и морозе — меховая шапка. Во время своих прежних путешествий я привык к эвенскому покрою меховой шапки в виде капора. Обитатели Янской и Ленской областей шьют такие шапки из песцовых лапок, изнутри подшивают лисий мех, а спереди отделывают песцом. Сильно выступающий край этой оторочки защищает лицо от бокового ветра и служит для согревания носа, если его глубоко засунуть в мех.

Восточносибирскую меховую одежду и эвенские шапки нельзя было получить из Восточной Сибири для столь большой экспедиции. Выполнение заказа требовало не менее одного года и было связано с большими издержками. Пришлось все заказать в Архангельске. Одежда европейских ненцев приноровлена к условиям езды на оленьих нартах, когда путешественник в течение многих дней едет в качестве неподвижного пассажира, или, вернее, наподобие груза. Поэтому я избрал комбинацию европейской спортивной одежды и ненецкого мехового одеяния, так как первая не стесняет движений, когда приходится быстро идти или бежать рядом с упряжкой, но при езде на нартах необходимы совик и меховые пимы. Так, на обратном пути из фиорда Гафнера, когда сани были легко нагружены и собаки везли хорошей рысью, мы смогли сесть на нарты, надев совик и пимы. А во время длительной ходьбы рядом с нартами по пути к фиорду Гафнера лапландские башмаки оказались превосходными в отношении тепла и легкости. Пимы слишком тяжелы для ходьбы и по сравнению с восточносибирскими торбасами имеют тот недостаток, что состоят из целого куска меха, торбасы же состоят из двух частей, которые можно надевать отдельно — нижнюю часть до колена и верхнюю надколенную часть. Хотя лапландские башмаки легче торбасов, но обкручивание голеней обмотками занимает лишнее время.

„Заря“ на первой зимней стоянке

Астрономический пункт на острове Наблюдений

Бируля и Вальтер отправляются в летнюю экскурсию

Для экспедиции мною было закуплено 13 саней, изготовленных по модели Нансена. У сибирских саней полозья делаются из березы и покрываются для прочности тонким слоем льда, который нужно в пути ежедневно возобновлять. Для этого, прибыв на ночлег, сани перевертывают и полозья протирают пропитанным водою сукном. Образовавшийся при этом тонкий слой льда только тогда крепко удерживается на полозьях, если сани пролежали предварительно в течение нескольких недель в воде и пропитавшая дерево вода превратилась на морозе в лед. Плотные породы дерева, которые мало впитывают воды, не годятся, и поэтому опыт Нансена с полозьями из ясеня был неудачен. Везти нарты с непокрытыми льдом полозьями по неровному шершавому льду или мягкому снегу собакам тяжело, и тогда приходится убавлять груз. В эту поездку нансеновские сани прекрасно себя оправдали, тем более что я пользовался полозьями из нейзильбера, а не деревянными. При полной нагрузке сани были прочны, только у одних саней при ударе о торос сломались копылья. Даже чрезвычайно консервативный Расторгуев не мог воздержаться от похвалы этим саням. Для усовершенствования нансеновских саней можно еще устроить козлы или дугу по сибирскому образцу. При незначительном весе дуга служит удобной точкой опоры, пользуясь которой можно сдвинуть сани в сторону, подтолкнуть или протащить. Это, конечно, имеет значение, если ехать с упряжкой в 12 собак по восточносибирскому образцу, а не тащить сани самому.