Горбун, поймавший майского жука,Глядит на мир с улыбкою счастливой.И лунная пустынная рекаСливается в саду с цветущей сливой.Жука в ладони накрепко зажав,Как в детстве шоколадную конфету,Горбун стоит, весь мир в себя вобрав,Лицо подставив неземному свету.О, как он ласков, неземной огонь!Горбун стоит, забыв земную долю,И разжимает узкую ладонь,И жук воздушный обретает волю.Жук слюдяными крыльями жужжит,Царапнув кожу, улетает в вечность.Закрыв глаза, горбун в ночи стоит,Как первая средь равных бесконечность.
Кузнечик
Вечерние птицы в прогретой листвеПритихли и сгинули разом.Кузнечик стрекочет в закатной траве –Для песен не надобен разум.В своём мирозданье кузнечик поёт,Трава-мурава холодеет.Беспечная песня вовек не умрёт –И песни иные навеет.И разум, себя осознав наяву,Готов позабыть всё на свете…В закатный огонь, не сминая траву,Бегут за кузнечиком дети.
Вспоминая Есенина
Было всё – и ничего не стало.И метель упала на крыло.Замела тропу на полустанок,Замела дорогу на село.Ни души!.. Метель промчалась мимо.Как метель, полжизни пронеслось.Думал утром свидеться с любимой –С нелюбимой свидеться пришлось.А казалось – всё навек забыто.Оказалось – помнится сполна.Обвалилась зеркалом разбитымВ тишь и стынь полынная луна.Только свет безумный и бесплодный,Только уголь полночи в окне,Только угол, где паук голодный…Жизнь моя, иль ты приснилась мне?!
«Объята твердь морозным, колким дымом…»
Объята твердь морозным, колким дымом,Вся в инее небесная стерня.И, повторяясь вновь, как свет, в неповторимом,Теряю и теряю сам себя.И сам себя стоской сполна не принимаю,И сам с собою не хочу дружить,И жизни, что прошла, – мучительно внимаю,И понимаю вдруг, что мог бы и не жить.А мог бы, мог бы, мог – остаться в невозможном,Где множится на ноль случайностей игра.Но мог бы иль не мог – на это воля Божья!И тяжко быть собой, но будто с плеч гора.Молчит седая ночь, струясь морозным дымом,И в колком серебре небесная стерня…И повторяясь вновь, как свет, в неповторимом, –Теряю не себя, теряю не себя…