Плавучий мост. Журнал поэзии. №3/2016

* * *

Под грузом дневных забот
я ходил согнувшися в три погибели
и желал всему миру гибели.
Но настала ночь – и волшебным образом
я желаю миру добра. Мне образом
служит вид из окна: там, в квартирах, задёрнутых
занавесками, люди из дёрганых,
полудиких зверей, надевая домашние тапочки,
превращаются в добрых родителей:
все они – мамочки, папочки.
Я готов в это верить: ночь притупляет сознание.
И само мироздание
представляется в виде игрушки на рождественской ёлке.
Жаль, что ночи в мае не слишком уж долги,
и с первым лучом рассвета,
с первым гудком электрички
я первым делом нашарю в кармане спички,
закурю сигарету и, сделав пару затяжек,
опять увижу: невыносимо тяжек
этот мир, но другого взамен-то нету,
так что, пожалуй, гаси сигарету
и трезвей понемногу: день предстоит не из лёгких –
дай же ему пинка, дым выдыхая из лёгких.

* * *

Отболела головушка, слезы вытекли.
Март, но в сердце пурга как на Вытегре –
там, на севере, где болотами
заперт лес, точно двор – воротами.
С нашим сыном пойти рука об руку
к золотому от солнца облаку
не судьба мне… В отцовскую ямину
положите меня, братцу Каину
передайте, что был я Павликом,
но уплыл по Коциту яликом,
был да сплыл я – по Стиксу ботиком,
пламя черпая низеньким бортиком.
Жизнь разменная – зимами, вёснами –
разошлась по рукам. Жаль, что взрослыми
мы не стали, душа моя, Павел, но
всё, что было – неправильно, правильно, –
всё же было… Французскими булками
не хрустел отродясь – водка булькала
из горла – я занюхал, и ладно уж.
…Не сыграть с нашим сыном мне в ладушки…
Так судьба нас обоих прищучила.
Не тебя, а меня бы – на чучело
в огород! Я же, челюстью клацая,
Ипокрены глотну, из Горация
вспомню – сказано было невежде
Научись-ка порядочно мыслить ты прежде,
чем начнешь писать, но – кончается курево,
и плывет топор из села Чугуево –
из Аида, за Летой-Ягорбой,
где забвение – волчьей ягодой.