Play (СИ)

Рука об руку они прошли просторный вестибюль, обитый деревом, прошлись по первому этажу – возле бывшей Кристининой комнаты Ксению снова начало трясти. Поднялись на второй этаж, посмотрели на белую дверь двести тринадцатой, и залезли на широкий подоконник в конце коридора.

-Не так уж и страшно, правда? – Улыбнулся Джон, с трудом размещая на подоконнике свои большие ноги.

-Наверное, - Ксения равнодушно пожала плечами, глядя со второго этажа вниз, - но и легче не становится.

-Понятное дело, оно и не станет. Ты ищешь ошибки из настоящего, а они остались в прошлом. И ничего уже не исправишь.

Он был прав, он был тысячу раз прав, но как хотелось чтобы вдруг все стало снова как раньше, чтобы снова зайти в это здание сопливой девчонкой, чтобы снова лекции, семинары, пиво на лавочке, сигареты у набережной, влюбляться и страдать, но иначе, иначе – без отщипывания у сердца маленьких, а затем и больших, кусочков, без выворота наизнанку души, без ненависти к себе и другим, без отмирания чего-то доброго и теплого, без…

-Ненавижу этот город, - сказала Ксения, слезая с подоконника, - он высосал из меня душу. Ничего не осталось.

-Это не так, - Джон подошел к ней близко и кончиком пальца потрогал влажную полоску на щеке, - что-то осталось. Ты до сих пор умеешь плакать, а это – поверь мне – дорогого стоит.

Они провели этот день вдвоем. Уехали из студгородка к пляжу, долго ходили по песку туда-сюда, смачивая ноги. Пили кофе в прибрежных кафешках, и не говорили друг другу ни слова.

Зачем говорить о том, что и так понятно? Зачем складывать ненужные буквы в ненужные слова, если давным давно все уже оказалось сложено, и сказано, и даже сделано?

За этот день Ксения поняла самое главное: ничего уже не изменить, и как бы она ни пыталась понять, принять и переделать – это невозможно, а значит, нужно во что бы то ни стало попытаться сохранить себя, сохранить остатки души и истрепанного в клочья сердца. Сохранить память.

FORVARD

Вернувшись в Москву, она сразу поехала на работу. Не ответила на недоуменный Ирин взгляд, отмахнулась от Ольги, затормозила только у стойки секретарши.

-Где Инга? – Спросила у Аллочки, которая иногда выходила на замену.

-Заболела, - раздался в ответ испуганный голосок.

Ксения кивнула и захлопнула за собой дверь.

Когда зазвонил телефон, она едва успела переодеться и пригладить влажными ладонями волосы на висках.

-Ксения Михайловна, вас спрашивает Савина.

-Соединяй.

Она упала в кресло и задумчиво посмотрела на небольшую гравюру, висящую напротив. Вот так – стоит попытаться избавиться от призраков, как эти призраки тут как тут.

-Вы выиграли, - послышался в трубке знакомый взволнованный голос, - они останутся вместе. Мне нужна неделя, чтобы доснять и смонтировать новый финал.

Новый финал. Останутся вместе. О чем она, черт побери? Неужели можно вот так легко – переснять финал, перемонтировать, и Ася никуда не уезжает, и Ксюха снова счастлива, и львиный кусок сердца остается на месте?

-Лен, что случилось?

-В двух словах не расскажешь.

Ксения вздохнула и нажала кнопку селектора.

-Алла, перенестите совещание с пиар отделом на завтра, и ни с кем меня не соединяйте.

И добавила уже в трубку:

-Рассказывай.

Из Лекиного сбивчивого рассказа следовало, что судьба совершила новый виток, и неподражаемая, великолепная, чтоб-ей-сдохнуть, Женя осчастливила своим прибытием остров Бали.

-Вы что, снова сошлись? А как же Диана?

-Не знаю, - честно ответила Лека, - мы не виделись эти дни, и не разговаривали. Ксюша, скажи, как ты поняла, что Ася – единственная для тебя?

Ксению словно обожгло. Как поняла? Да никак не понимала. Это всегда было так, с самого начала, и даже когда казалось, что все изменилось, где-то в глубине души она знала: это так, и иначе не будет никогда.

-Я чувствую нечто похожее, - сказала Лека, - словно Женька – это навсегда.

-Но? – Хмыкнула Ксения.

-Но не для жизни, понимаешь? Я люблю ее, но…

-Но жить ты хочешь с Дианой, - закончила вместо нее Ксения и улыбнулась.

Слава богу. Наконец-то это маленькое чудовище начало взрослеть. Неужели закончится хотя бы это? Неужели исчезнет этот вечный замкнутый круг, в котором в Ксюхиной жизни то и дело возникает то Лека, то Женя, а то и обе вместе?

-Любить живого человека очень сложно, Лена, - сказала она, - пока твоя любовь фантазия, ты можешь страдать, радоваться, даже быть счастливой, но все это остается фантазией, которой довольно легко управлять, которую легко контролировать. Отпусти фантазию – и потеряешь контроль. Она рядом – живая, теплая, и хочет быть с тобой. Это пугает, правда?

-Да.

-У тебя сейчас есть колоссальный шанс вырасти, Лена, - добавила Ксения, - ты дошла ровно до той точки, в которой всегда сбегала. Теперь у тебя есть шанс сделать иначе. Выбрать иначе, понимаешь? Потому что это всегда выбор: найти нового человека, или остаться со старым, и пройти с ним все стадии отношений.

-Вы с Асей прошли все?

Словно кулаком под дых ударила. Соберись. Соберись, твою мать! Возьми себя в руки и убери из глаз эти горькие слезы.

-Надеюсь, еще не все, - хмыкнула она, - потому что последняя стадия – это расставание.