Play the kitten (СИ)

Вайолет тяжело сглотнула, испугавшись последствий своего признания как для себя, так и для Кита. А что если…

— Вы встречаетесь? — упорствовал Тейт.

— М-мы… — приоткрыла рот девушка.

— У вас уже был секс? — не унимался тот. На мгновение Вайолет показалось, что ее челюсть сейчас коснется пола.

— Ну это уж совсем не твое дело! — забыв про наручники, желала вскочить та. Металлический предмет удержал ее на месте, Вайолет плотно сомкнула губы, в досаде плюхаясь обратно на попу. Тейт засиял улыбкой. Ему показалось, что он нашел потайной клапан, ту самую точку, на которую стоит нажать, и человек поддается тебе. — Салли твоя сестра? — и сама не ожидая от себя такого вопроса спросила девушка, в душе сгорая от желания уйти от темы ее интимной жизни. Тейт искренне нахмурился.

— Почему ты так думаешь?

Вайолет показательно прошлась взглядом от его взъерошенной макушки до грязных конверсов.

— Да даже и не знаю, — саркастично протянула последнее слово та. — Вы же оба как со странички «Rolling stone» за девяностый год!

Тейт сердито гонял шарик воздуха во рту.

— Нет, к счастью, мы не родственники…

— Тогда откуда знаешь ее?

Блондин бросил взгляд с прищуром, выдав циничную полуулыбочку. Он медленно обошел кровать, подходя к тумбе.

— Зачем спрашиваешь то, на что сама знаешь ответ? — он выдвинул первый ящик. Коробок отельных спичек и запечатанная пачка «Мальборо», крем для рук с ромашкой, гигиеничка, газета двухдневной давности, толстый том Айрис Мердок — Тейт бережно рассматривал ее имущество, не доставая при этом ничего непосредственно из ящика. Вайолет молчала, опасаясь возможной заинтересованности юноши. Но что-то все же привлекло его внимание.

— Эй, это мое! — возмущенно выкрикнула девушка, разглядев сверкающий кончик авторучки, что крепилась к ее черной толстой тетрадке. — Положи на место!

Тейт улыбался, точно ребенок, подобравший интересную штучку.

— Личный дневник?

Вайолет скривилась.

— Мне что, двенадцать по-твоему? — ей Богу, даже обидно как-то! — Ты… нет… эй, не открывай! — в страхе возглас вышел истошным, совсем девичьим. Вайолет в ужасе следила за телодвижениями юноши, давно привыкнув к ночному псевдоосвещению, различая контуры и даже цвета.

— Секретики тут записываешь? — он продолжал расплываться в улыбке, но блокнот не раскрывал, словно подсознательно не желал огорчать девушку. — Что в нем? — юноша снял ручку, покрутив ту между пальцев точно барабанную палочку. Вайолет нахмурилась. Чтобы откинуть с лица пряди волос пришлось наклониться к скованным кистям рук. Он не отстанет, и какого бы дьявола в ней он ни пытался вызвать, она не предоставит ему такой радости.

— Давай, открывай. Делай что хочешь.

Любопытству Тейта не было предела. Юноша шагнул к прямоугольнику из лунного свечения и устроился на ковре в белесом потоке. Впервые за эту ночь Вайолет смогла рассмотреть его внешность без напряжения зрения и прокручивания в голове предыдущих их встреч. Его губы алели, глаза жадно поглощали строчки на рандомно раскрытой странице. Поблескивало кольцо на большом пальце, он поглаживал им край блокнота. Юноша коротко улыбнулся, и улыбка походила на искреннее удовольствие.

— «… и в тот миг на жестком холодном автобусном сидении можно было подумать: мы смотрим на одни и те же кроны деревьев, на одни и те же мокрые кирпичные стены и серые покатые крыши, но как можно быть так близко и одновременно так далеко друг от друга?», « Хуже надежды и быть ничего не может, потому что именно надежда заставляет двигаться вперед и одновременно тянет вниз, ведь когда ты плывешь по течению, она несет в будущее, а когда начинаешь анализировать, тянет вниз…» — дочитав, юноша поднял взгляд. — Это заметки?

Вайолет сдерживала гнев и всеми силами человека со слипающимися от сонливости глазами старалась прогнать стыдливый румянец, подступающий к щекам.

— Вроде того. Я люблю писать. Ты закончил или я еще недостаточно пристыжена?— вновь резко спросила та, возвращая интонации прежнюю жесткость.

Тейт подавил улыбку, облизнув губы. Скрестив ноги, он отложил блокнот в сторону, принявшись играться с ручкой.

— Я лишь хочу узнать тебя получше.

Беззаботный тон его голоса каждый раз вводил ее в ступор. Тейт приподнял блокнот, прошуршали страницы.

— Красиво написано. Мне нравится. Ты могла бы быть писателем.

Вайолет разомкнула губы, возможно, желая что-то ответить. Его слова были произнесены так ласково и дружелюбно, что и упрекать его в чем-либо не особо хотелось. Была, конечно, одна весомая вещица… Вайолет вновь пошевелила кистями рук.

— Я долго так еще должна сидеть? У меня пальцы сводит.

Тейт дернулся.