Племя

В десять часов вечера в квартиру Шона раздался стук. Ночным гостем, как и ожидалось, стал Кирилл, позвавший своих новых коллег в гараж, дабы те смогли оценить его творение.

Клетка почти не утратила своего первоначального вида, разве что стала чуть ниже, упираясь прямо в потолок, и нижние ее части оказались намертво приварены к полу для дополнительной безопасности. Кирилл проявил свои инженерные способности на полную, установив крепкую дверь с замком, которую, на первый взгляд, не пробить и из танка. Разместил он этот вольер для особо опасных животных в дальнем углу своего небольшого гаража, именно там, где пустовали кривые шкафы со всяким барахлом, которому теперь суждено валяться на улице.

— Выглядит круто, ты молодец! — похвалила Роза, осматривая модифицированные решетки, изначальная версия которых не внушала особого доверия.

— И что у нас дальше? — спросил Кирилл у Шона.

— Завтра ты работаешь до темноты. А послезавтра?

— Послезавтра могу попробовать прийти чуть раньше.

— Вот тогда послезавтра мы сходим наружу, убьем одного мутанта и притащим сюда.

— Я надеюсь, ты знаешь, как их убивать.

— Уже приходилось, — вздохнул Шон.

Все попрощались и разошлись по домам. Впереди предстояла самая трудная и опасная часть их работы. Но перед этим…

Зима приближалась. Медленными шагами она догоняла всех, дотрагивалась до каждого леденящими пальцами мороза, гладила волосы порывами холодного ветра. Не получится убежать от нее, лучше принять ее с радостью и гордостью.

Утро. Нежные тона этой особой темноты еще парили в воздухе, и от них было так приятно. В этом бледно-голубом свете городской парк приобретал ту самую загадочность, становился похожим на те места из наших воспоминаний, тех далеких времен. Шон сидел на скамейке, немного скрючившись от утреннего холода, и держал обеими руками ладони Розы. Особо теплее от этого ей не становилось, но душа в такие моменты уж точно согревалась. Родригесу показалось, что сегодня девушка в особенно хорошем расположении духа. С самого утра она продолжила вчерашние рассказы, прервавшиеся из-за напавшей дремоты, а затем попросила и Шона рассказать что-нибудь.

— Большую часть своей жизни я прожил один, — осторожно начинал Родригес, — у меня было лишь пару приятелей, с которыми болтал раз в несколько недель, а про друзей не могло идти и речи. Знаешь, как давалась мне любая работа? Да никак! Я не был каким-то великим ученым, я не сделал ничего особенного в своей жизни. И в один момент я знакомлюсь с Сашей Волковым. Все мои воспоминания из прошлого — все связаны с ним. Он был на порядок опытнее меня, сумел научить меня многому, и уже вместе с ним мы добивались успехов, — он ненадолго остановился. — Прости, что я снова о всех этих рабочих делах, но понимаешь, к чему я клоню? Я никчемен в одиночку, мне нужна поддержка, даже банальное присутствие дорогого мне человека — это уже многое значит для меня. Когда в начале месяца я приехал сюда в поисках чего-то нужного, у меня ничего не выходило, ровно до того момента, пока я не встретил тебя, и вновь мои успехи приходят только с помощью других. Поэтому… я думаю, что мы сможем, что у нас все получится.

Роза внимательно слушала Шона, не пропускала мимо ушей ни единого слова, все время смотрела на него маленькими, светящимися глазами. Она дотронулась до него холодной рукой и плавно приблизилась, а он — в ответ. Их лица больше не излучали никаких эмоций, они смотрели друг другу в глаза, заглядывая в глубину души, впуская друг друга к себе, во внутренний мир, отдавая его часть. Наконец, губы слились в легком, нежном поцелуе, таком сладком, унесшем их из этого мира далеко, к просторам их душ, где не было ни смерти, ни крови, ни боли, где царило все то, чего им сейчас так не хватает. «Нет, — ответил внутри себя Шон неузнаваемо глубоким голосом, ощущая на губах приятное, кислое послевкусие поцелуя, — я должен жить, я буду жить! Я справлюсь! Ради всего этого!»

Двое рабочих в свободных синих жилетах безудержно болтали прямо перед входом в здание. Кирилл закончил проверять работу солнечных батарей и направился в помещение. На удивление, сегодня обошлось без поломок. Проходя мимо своих коллег, в нос Кириллу ударил жуткий алкогольный смрад, от которого глаза лезли на лоб. Удержавшись, чтобы не чихнуть, Кирилл сумел пробраться внутрь.

В столовой несколько работников окружили один из обеденных столов, поочередно кидая на него карты и выкрикивая всякие фразы типа: «Двадцать!», «Двадцать одно!», «Ах ты гаденыш!». Некоторые вовсе не стеснялись и не боялись получить штраф от руководства, так что ставили прямо перед собой бутылки с очень крепким содержимым. Запахи спирта настолько прижились в этом здании, что казалось, будто если зажечь здесь спичку, то разгорится нешуточный пожар.