Плененная

Миркхиец не слышал разговор «бессмертного», очищая в это время засорившийся канал для воды. Когда мы выходим во двор, он сидит на корточках, опустив смуглые пальцы в узкий желобок — по нему начинает бежать тонкая струйка воды. Ещё грязноватой, с различным сором. Но это лишь временно. Нужно поработать ещё немного — и здесь будет источник воды, стекающийся в небольшой фонтан в центе двора.

— Неплохая работа, ты тоже едешь с нами, — нетерпеливо бросает Ризван миркхийцу.

Тот недоуменно смотрит на бессмертного: время уже перевалило за полдень. И совсем скоро все рыночные торговцы свернут свои палатки. Но Ризвана не интересует барахло, съестные припасы или погремушки на рынке. Он останавливается у торговца людьми и осматривает имеющийся товар, выбирая женщину в годах, нарочно демонстрируя мне её рот, лишённый языка.

— В следующий раз она уже не будет пытаться сбежать, верно?

Женщина быстро-быстро кивает в знак согласия и склоняется в низком поклоне. Ризван неторопливо прогуливается по городу, ведя нас за собой. Судя по узким улочкам, становящимся всё грязнее и неопрятнее, центр города остаётся далеко позади. Улицы то резко ныряют вниз, то возносятся вверх, словно кто-то хаотично нагромоздил стены и ступени. Ризван знаком подзывает миркхийца и снимает с его тощей шеи ошейник. Волчонок замирает, не зная чего ожидать.

— Теперь ты свободен.

Ризван толкает мирхийца рукой с возвышения. Тот останавливается у самого края и оглядывается. На смуглом лице поперечные полосы сейчас виднеются особенно ярко.

— Вперёд, пошевеливайся. Пока я не ускорил твоё передвижение пинком.

Миркхиец спускается по ступенькам, перепрыгивая через одну, оглядываясь через плечо время от времени. Впереди миркхийца — грязный, узкий переулок.

Отсюда, сверху, где мы стоим, хорошо видно всё. Под стенами шевелятся тени. И едва миркхиец пересекает невидимую глазу границу, их шевеления становятся активнее. Это люди, больше похожие на теней, чем на живых. Лохмотья едва прикрывают истощенные тела, покрытые грязной коростой и струпьями. Шаг, ещё шаг — к волчонку осторожно приближается один из полулюдей и что-то говорит ему. Слов не разобрать, но напряженная поза говорит сама за себя. Сбоку подтягивается ещё один и толкает мальчишку рукой. Миркхиец озирается. Злоба и ярость, исходящие от каждого оборванца, чувствуются даже на расстоянии.

— В Амджаде не любят лишние рты. Под стенами ютится рвань, но мест не так много. Даже самый вонючий угол придётся выгрызать зубами, — равнодушно замечает Ризван, глядя на миркхийца, которого начинают окружать местные.

— Они разорвут его на части! — я дёргаюсь в сторону. Но Ризван крепко держит верёвку.

— Может быть.

Тени теснят мальчишку, начиная осыпать его ударами. Он ещё озирается по сторонам, медленно отступая. Слышится резкий вопль. Он словно разрушает последние удерживающие преграды. И миркхийца становится не видать из-за клубка злобно вопящих нищих. Сгущающаяся темнота не даёт разглядеть подробностей.

— Не рыпайся, если не хочешь оказаться там же, — одёргивает меня Ризван, — на улицах Амджада выживают сильнейшие. Тебе с твоей мордашкой и белыми ручками точно не выжить.

— Белыми? Ты уверен?

Ризван равнодушно подносит к лицу мою руку. Кожа на пальцах покраснела и растрескалась местами от тяжелой физической работы.

— Не вижу ничего ужасного. Ни гноящихся струпьев, ни недостающих пальцев.

Вой, звуки ударов усиливаются. Драка внизу больше напоминает растерзание падали стаей жадных, голодных гиен. Внезапно одна из теней отшатывается. В образовавшийся просвет кидается знакомый силуэт тощего тела.

Мирхиец вырывается и нагибается, поднимая что-то. Вслед ему бросается один из нищих. Волчонок разворачивается и нападает на преследователя, извернувшись, бьёт его камнем по голове. Нищий падает. Миркхиец поднимает камень, опуская его раз за разом на голову противника. Тени схлынули назад, наблюдая за схваткой. Последний удар — тело, лежащее в переулке, остаётся неподвижным, а миркхиец, прихрамывая, убегает прочь, скрываясь в другом конце переулка.

Ризван одобрительно кивнул:

— Из щенка выйдет толк. Если выживет.

— Вот так просто? Если выживет?..

— Я же как-то выжил, — усмехнулся бессмертный, — а почему ты так вцепилась в косоглазого? Миркхийцы разорили твой город. Это твой враг, пусть он и мал.

— Иногда враги оказываются преданнее тех, кого считал своими близкими, Ризван.

Я вздохнула и подняла глаза на небо. Светлый лик луны показался на мгновение из-за сгустившихся туч и вновь пропал. Теперь возле меня не осталось никого, даже призрака прошлого, способного напомнить мне о том, кто я. Внезапно мне стал ненавистен чуждый мне город. И если бы у меня была возможность, сейчас я с радостью сровняла с землёй его крепкие, добротные стены.

Этот город со своими законами чужд мне. И, возвращаясь в дом Ризвана уже под покровом темноты, я даю себе обещание, что когда-нибудь покину его пределы. Никто из чужаков не покидает ущелья живым? Значит, нужно стать первой, кому удалось это сделать.

Глава 41. Артемия