Плененная

Прошло уже более двух десятков лет с тех пор, как уличный мальчишка осмелился явиться на тренировочные поля «бессмертных», но до сих пор иногда во снах мелькал призрак того оборванца, с кулаками, вечно сбитыми в кровь, и пустым брюхом, прилипшим к спине от голода. Но несмотря на мелькающие картины прошлого, сон его всегда был крепок. Живя в постоянном страхе быть убитым, привыкаешь быть наготове постоянно и больше прочих ценишь редкие минуты спокойного отдыха. Сейчас можно было дрыхнуть до самого рассвета, спать мертвецким сном среди стен, ставших его домом. Некто другой бы презрительно усмехнулся, узнав о его гордости за такой крошечный кусок земли с несколькими перегородками, но ему было плевать. Для того, у кого за душой не было ничего, кроме неё самой, это уже было достижение. Как и высокий статус среди «бессмертных».

Но сегодня Ризван ворочался с боку на бок, словно избалованная девица. Казалось, что от земли больше обычного тянуло холодом, а очаг жёг спину немилосердно. Каждая неровность земли чувствовалась сквозь одежду и циновку так, словно он спал на гвоздях. Он выругался и сел, растерев лицо ладонью. Уснуть не удастся. А всё из-за проклятой девчонки, будь она неладна. Встала, как кость поперёк горла, и что бы он ни сказал или ни сделал, кажется, всё не то. И надо же было Инсару разругаться с эмиром именно из-за неё. Неужели других не нашлось? Ладно, ладно. Допустим, подобных ей было мало или не было совсем. По крайней мере, уж он точно с такими не водился. И язык же не повернётся, чтобы найти нужные слова, какими именно.

Ризван прошёлся по комнате. Совсем недавно вернуть девчонку на время приятелю показалось хорошей идеей. Пусть бы поглядела, что Инсар, несмотря на родство с благородными, бо́льший пленник, чем он, дитя улиц. Поскрипела бы своими белоснежными зубками от досады, видя рыжую потаскуху, вцепившуюся в Инсара мертвой хваткой, пораскинула мозгами и поняла, что делать ей там совершенно нечего. Ткачиха засрёт голову Инсару так, что в ней не останется ничего, кроме рыжей шевелюры и чёрных глаз паучихи. Ага. Да. Именно так. Разочаруется в Молчуне, начинавшем медленно слетать с катушек, и уже более благосклонно взглянет на него, Ризвана. Чудесный план? Великолепный!

А вот ничего подобного на самом деле. Девчонка хоть и совсем юная, но упрямства и стойкости ей не занимать. Пойдёт до самого конца, не дрогнув, так же, как сунулась в очаг. Ризван поморщился, самому было противно от случившегося. Ха. Сколько юбок он задрал и не всегда с согласия её обладательницы? Бывало, девки ломались и возмущённо повизгивали вначале, но после всегда оставались довольными. Но тут было до того противно от себя, до тошноты, выворачивающей наизнанку. И непонятно отчего. Ведь не сказано же было ею ни слова упрёка или оскорбления. Даже её возмущённого взгляда на себе поймал. А должен был. Должен? С чего вдруг? Что за заноза такая?

Ризван сплюнул в очаг. Заноза, самое подходящее слово. Которая сейчас находится не в его доме. А у Инсара. Приятель не тронет девчонку пальцем. В этом Ризван не сомневался. Будет сдыхать и корчиться, медленно наполняясь ядом до самой макушки, но не тронет. Ведь не тронул же раньше, когда была такая возможность — пользуйся сколько угодно. Но не-е-ет… Этот придурок из внутренних убеждений предпочтёт наступать на горло самому себе. Интересно, кто из этих двоих упрямее? Столкнуть бы их лбами и посмотреть.

Сейчас чаши весов находятся на одном уровне. Девчонка всеми конечностями вцепилась в верность Инсару, но притом не выпрашивает ни доброго взгляда, ни слова, не делает ни единого шага навстречу. Ходит с видом, будто вот это беспрерывное мучение — и есть привычное, нормальное для неё состояние. А Инсар усердно пытается делать вид, что ему плевать, но сам словно плавает в обжигающем кипятке, лишающем разума. Кто сломается первым? Нет, приятель не тронет девчонку.

Стоп. Почему опять? Словно убеждает в этом самого себя, пытаясь заставить поверить в сказанное. Ризван так убеждён в давнем приятеле, а ведь Инсар уже не тот, что раньше. Выдержки у него сейчас гораздо меньше чем прежде. Словно его лишили части внутреннего стержня и без привычной основы он кренится набок. Едва заметно, но всё же. Вдруг упадёт?.. И что тогда? Ризван прошёлся по комнате. Нет, надо прекращать идиотское представление.

Забрать девчонку сейчас же. И тут же громко расхохотался: ночь, по улицам рыщут чистильщики. Нет, его как жителя верхнего Амджада не тронут, но встречи с чистильщиками из числа «бездушных» никогда нельзя было назвать приятными. Врываться в дом, полный спящих людей — безумие. Но в пекло благоразумие. Во всем, увиденном за последнее время, не было ни капли благоразумия. Так почему он сейчас должен выжидать положенное время? Бывало, он заваливался к приятелю и в более неподходящие моменты. Так что пусть Инсар возвращает подарок, который ему дали на время. Время истекло сейчас, почему бы и нет?