Плененная

на сегодняшний день, я все еще

мыслю

достаточно

рационально,

чтобы понимать, что я не могу все

испортить из-за девушки, неважно,

кто она, или в каком беспорядке

сейчас моя голова. О боже, я

превратился в чертового слабака,

думаю, мне просто необходимо

сбавить обороты.

Вся следующая неделя, казалось,

тянется вечность, я не могу найти

энтузиазма ни для чего. Оформление

сделки с медиакорпорацией было

завершено. Уокер приходит в офис

для заключительного подписания

бумаг, это трудная встреча, он,

очевидно, уже знаком со слухами к

этому времени, видел газеты и

фотографии.

После

подписания

документов, он встает, чтобы уйти.

— Я предполагаю, вы слышали...

— начинаю я. Я не знаю, почему

говорю с ним об этом. Я не должен

оправдываться. — Я просто... я

надеюсь, у Лилли нет никаких

неприятностей

из-за

этого,

это

полностью моя вина...

Он хмурится.

— Нет. Мне удалось убедить

партнеров, что это было мимолетное

увлечение.

Я

прекрасно

все

понимаю, но думаю, что страданий

для Лилли более чем достаточно и

без сурового выговора, и, судя по

вашему состоянию, вам тоже. — Он

кивает, прежде чем развернуться и

уйти.

От упоминания о ней и мысли о

ее страдании ком образуется у меня в

горле. Я не хочу, чтобы ей было

больно из-за этого. Я бы не пожелал

этой боли никому. Меня смущает тот

факт, что она в силах прекратить это,

но предпочитает страдание тому,

чтобы быть со мной, это подобно

тому, как ты расчесываешь открытую

рану. Я не знаю, почему завел об

этом речь. Думаю, мысль о том, что

она теряет работу из-за меня, была

бы уже слишком. Я бы угрожал

разорвать все контакты с их фирмой,

если

бы

они

так

поступили,

возможно, оттого этой теме и было

позволено ускользнуть: из-за страха

спровоцировать реакцию.

***

Наступают выходные, в течение

которых мне удается контролировать

свои эмоции, контролировать боль.

Теперь я просто бесчувственный,

пребываю в постоянном состоянии

небытия. Оцепенение становится,

словно утешительным одеялом, как

только оно начинает сползать, я

быстро убеждаюсь в том, что оно

возвращено на место, нейтрализуя

все чувства.

В субботу вечером я сижу,

уставившись в телевизор, но на

самом деле ничего не смотрю, когда

звонит дверной звонок.

Я открываю парадную дверь и

вижу

Хьюго

на

пороге

с

недовольным выражением лица.

—

Чувак,

ты

выглядишь

дерьмово.

— Спасибо, мне уже говорили,

— бормочу я.

— Ну, тебе следует принять душ

и побриться, потому что мы идем на

вечеринку

сегодня

вечером,

—

широко улыбается он.

Я качаю головой.

— Мне не до вечеринок, Хьюго.

— Ну, ты ведь знаешь, что меня

это не волнует. Все, что ты делаешь,

так это сидишь взаперти в своем

доме. Тебе необходимо выбираться

отсюда. Возьми себя в руки. — Он

хлопает меня по плечу, нет ничего,

что мне хотелось бы больше, чем

«взять себя в руки».

Я вздыхаю. Возможно, всего

одна ночь поможет притвориться,

будто все в порядке, и даже

попытаться вернуться в привычное

для себя русло.

— Ладно.

— Ладно? Ты не споришь со

мной? — Я качаю головой. — А я

был полностью готов связать тебя и

вставить

в

рот

кляп,

если

потребуется. — Смеется он. — Тебе

все же нужно принять душ и

побриться, потому что, приятель, ты

выглядишь как бездомный. — Он

хватает меня за плечо и смотрит мне

в глаза. — Чувак, ты же миллионер.

Ты должен быть подходяще одет.

Я закатываю глаза, глядя на него.

— Дай мне полчаса.

***

Мы мчимся по улицам Лондона,

в «Ламборгини» Хьюго. Ночь теплая,

и Хьюго опустил крышу, хотя для

меня это немного неуместно.

— Чувак, так нас вообще-то

могут увидеть цыпочки. То есть, я

хорош собой сукин сын, но рядом с

тобой здесь, я выгляжу как нечто, вне

конкуренции. Мы будем отгонять их

покрасочной работой. — Он смеется.

Я улыбаюсь Хьюго в ответ, он

никогда не меняется, и я считаю

наше

близкое

знакомство

обоснованным. Фактически, будто

бы я смогу притвориться, что за

последние несколько месяцев ничего

не произошло. Просто Хьюго и я вне

дома в обычный вечер субботы.

Мы паруемся снаружи Poison.

Хьюго увеличивает число оборотов

рычащего двигателя, что заставляет

каждого из очереди обернуться и

посмотреть

на

ярко-оранжевый

«Ламборджини» и человека за рулем.

Он паркует автомобиль прямо перед

входом в клуб, на двойных желтых

линиях, и поднимает крышу, прежде

чем выйти. Все взгляды устремлены

на нас, пока мы направляемся к

двери. Хьюго в своем репертуаре:

черные джинсы и аккуратная белая

рубашка с пиджаком поверх. Он

подмигивает практически каждой

женщине, мимо которой проходит.

Я бреду позади него в джинсах и

простой черной футболке, осознано

приложив меньше усилий.

Так как сегодня вечер субботы,

клуб переполнен. Очередь на баре,

по меньшей мере, человек пять.

Танцпол забит, а температура внутри,

должно быть, на все градусов

пятнадцать выше, чем снаружи.

Хьюго поднимается наверх, в

ВИП-зону.

Мы

даже

не

останавливаемся

переговорить

с

вышибалой у двери. Нас здесь