Плененная грешником

Волны холода пробегают по моей коже, и мои губы приоткрываются в судорожном вздохе.

Коза Ностра была ответственна за несчастный случай, в котором погиб мой отец?

Уголок рта мистера Паризи приподнимается.

— Но ты же этого не знала, верно?

— Н-нет, — шепчу я, слишком потрясенная, чтобы говорить громче.

— Тогда я могу предположить, что ты также не знаешь о деньгах, которые твой дед украл у нас.

Деньги?

Какие деньги?

— Нет, — снова шепчу я.

Это полная противоположность ожидаемому мной приему, и это чертовски неприятно.

— Преподай ей урок, — ворчит мистер Греко, его глаза блуждают по мне, как у голодного волка.

Паника вспыхивает в моей груди, заставляя мое сердце сильно биться о ребра.

Мистер Паризи издает цокающий звук.

— Твоя семья украла у нас десять миллионов. Тебе повезло, что ты осталась жива в первый раз, но если ты не заплатишь нам деньги, которые украла твоя семья, тебе не повезет так во второй раз.

О, Боже.

Первая мысль, которая приходит мне в голову, это то, что я влипла. Вторая – Виктор.

Но я не могу позвать его на помощь. Не после того, как я отказалась от всего, что он хотел для меня сделать.

И это приведет к кровопролитию.

Это если Виктор вообще придет мне на помощь.

Черт. Черт. Черт.

— У меня нет столько денег, — говорю я, паника, которую я чувствую, сковывает мои слова.

— Верно. Статулис забрал все, когда убил твоих деда и дядю, — говорит мистер Паризи. — Виктор Ветров держал тебя в плену три года. Почему он отпустил тебя?

Внезапная перемена в разговоре заставляет меня остановиться.

Между Коза Нострой и Священством существует негласный мирный договор. Одно неверное слово может привести к войне.

Я тщательно выбираю свой ответ, но придерживаюсь правды.

— Виктор пообещал мне свободу, когда мне исполнится двадцать один год.

— Почему? — Глаза мистера Паризи прищуриваются, когда он смотрит на меня. — Глава Братвы известен тем, что не проявляет милосердие.

Мой разум лихорадочно соображает, в то время как интуиция подсказывает мне молчать об отношениях, которые я построила с Виктором.

Боже, я так рада, что ничего не рассказала Алиссе.

Я выбираю единственный приемлемый ответ, который могу придумать.

— Я наскучила Виктору. Он сказал, чтобы я убиралась из его города. Я взяла только свою одежду. Больше у меня ничего нет. Пока я не найду работу, я не смогу расплатиться с вами.

Гулкий смех исходит от мистера Греко.

— Какую работу может найти шлюха из Братвы? Ты никогда не сможешь расплатиться с нами.

Отчаянно пытаясь избежать этой ужасной ситуации, я бросаю на мистера Паризи умоляющий взгляд.

— Я не знала, что сделала моя семья. Я немедленно покину Нью-Йорк.

Он качает головой.

— Коза Ностра работает не так, мисс Манно. Ты вернешь долг.

Как?

Если я вдруг попрошу у Виктора столько денег, он захочет узнать, что меня заставило передумать, и будет насквозь видеть любую ложь, которую я попытаюсь ему сказать.

Кроме того, менее часа назад ты сказала ему идти к черту.

Мой разум переполнен паникой, и я не могу придумать, что сказать.

Наконец, я шепчу:

— Мне нужно время.

Мистер Паризи пристально смотрит на меня.

— Я дам тебе столько же времени, сколько дал твоему деду. Двадцать четыре часа. — Он улыбается, но это только придает ему более угрожающий вид. — Просто помни, больше нет Манно, которых можно убивать. Если ты не заплатишь, мы заберем твою жизнь.

Боже правый.

У меня пересохло во рту, сердце испуганно трепещет в груди.

Что же мне делать?

Мистер Паризи указывает на дверь.

— Иди, пожелай Алиссе счастливого дня рождения, затем придумай предлог и уходи. Я не хочу, чтобы ты общалась с моей дочерью.

Мои ноги онемели, но я заставляю себя встать. Каждый мой вдох так громко отдается в ушах. Дрожащей рукой я открываю дверь и выхожу.

Не обращая внимания на вечеринку, я бросаюсь к входной двери и мчусь вниз по ступенькам.

Что же мне делать?

Единственное, о чем я могу думать, это попросить у Виктора денег, но я сказала ему, что хочу выжить самостоятельно.

Я спотыкаюсь на высоких каблуках, но удерживаю равновесие и продолжаю мчаться к воротам.

У меня есть двадцать четыре часа. Я соберу свои вещи и ускользну из Нью-Йорка.

Да!

Чувствуя, что за мной охотятся, я бросаюсь бежать и не останавливаюсь, пока не достигаю конца улицы.

Я вызываю такси, постоянно оглядываясь через плечо.

Боже, как бы я хотела, чтобы Виктор был здесь.

Эта мысль ударяет меня прямо в грудь, и я хватаюсь за кулон с розой, желая прикоснуться к последней вещи, которую он мне подарил, и понимаю, что с Виктором я чувствую себя в безопасности.

Черт возьми. Я доверяю Виктору.