Плененный принц (ЛП)

Деймен безрадостно подумал, что этот пет очарователен в глазах любителей рассвета юности. Наверняка под краской у него чистая кожа ребенка. Если бы его чертами лица обладала девушка такого же возраста, то через полдюжины лет она бы превратилась в прекрасную молодую женщину. Выученная грациозность по большей части скрывала несуразность маленьких детских конечностей. Как и у Деймена, в его волосы были вплетены драгоценные камни, хотя ему достались мелкие жемчужины, сверкающие как звезды в ниспадающих каштановых кудрях. Его самой красивой чертой были изумительные голубые глаза, красивее которых Деймену видеть не приходилось, не считая пары глаз, в которые он смотрел совсем недавно.

Мальчик сложил губы как для поцелуя и плюнул прямо в лицо Деймену.

– Меня зовут Никез, – сказал он. – Ты не достаточно важен, чтобы мне отказывать. У твоего господина забрали все земли и деньги. И даже если бы этого не случилось, ты – простой раб. Регент прислал меня найти принца. Где он?

– Он вернулся в зал, – ответил Деймен. Сказать, что он был неприятно поражен Никезом – явное преуменьшение. Ложь сама сорвалась с языка.

Никез уставился на него. Потом резко дернул раба за повод. Тот едва успел шагнуть вперед и почти потерял равновесие, словно жеребенок на слишком длинных ногах.

– Я не собираюсь всю ночь таскать тебя за собой. Подожди меня здесь, – Никез бросил поводок раба на землю и развернулся, звеня колокольчиками.

Деймен поднял руку, чтобы вытереть лицо. Раб мгновенно оказался на коленях рядом с ним, нежными пальцами удерживая его запястье.

– Пожалуйста, позволь мне. Ты размажешь краску.

Раб смотрел прямо на него. Деймен не увидел и тени узнавания на его лице. Тот просто поднял край своей туники и аккуратно промокнул его щеку.

Деймен расслабился. Он немного уныло подумал, что, наверное, с его стороны слишком самонадеянно решить, что раб его узнает. Он явно выглядел совсем не как принц, в золотом ошейнике и краске, прикованный к беседке посреди вирского сада.

Еще он убедился, что этот раб не из дворца в Акилосе, иначе Деймен бы его давно заметил. Его внешность привлекала взгляд. Светлая кожа и вьющиеся светло-каштановые волосы сияли золотом. Он выглядел именно так, чтоб Деймен непременно захотел бы уложить его на простыни, наслаждаясь долгими приятными часами.

Осторожные пальцы раба коснулись его лица. На мгновение Деймен ощутил неясную вину за то, что направил Никеза по ложному следу. Но еще он был благодарен за нежданный миг наедине с рабом из его родины.

– Как тебя зовут? – тихо спросил Деймен.

– Эрасмус.

– Эрасмус, я рад поговорить с соотечественником.

Он говорил правду. Различие между этим скромным милым рабом и злобным Никезом заставило затосковать по открытой простоте родины. В то же время Деймен ощутил немалое беспокойство за акилосских рабов. Мягкая покорность едва ли могла помочь выжить при дворе Вира. По мнению Деймена, Эрасмусу было лет восемнадцать-девятнадцать, однако его бы заживо съел тринадцатилетний Никез. Не говоря уже о Лоране.

– На корабле везли раба, держа опоенным и связанным, – осторожно сказал Эрасмус. Он с самого начала говорил на родном языке. – Говорили, что его подарили принцу.

Деймен медленно кивнул, отвечая на незаданный вопрос. В пару к взъерошенным каштановым кудрям у Эрасмуса были самые безнадежно простодушные ореховые глаза, какие Деймен видел.

– Какая прелестная картина, – произнес женский голос.

Отпрянув от Деймена, Эрасмус тотчас распластался, прижимаясь лбом к земле. Деймен остался на месте. Скованный и на коленях – вполне достаточно покорности.

Заговорившей женщиной оказалась Ванн. Она прогуливалась по садовым дорожкам с двумя придворными. Одного из них сопровождал пет, рыжеволосый юноша, которого Деймен едва узнал по рингу.

– Не надо из-за нас останавливаться, – откровенно пожелал рыжеволосый.

Деймен искоса глянул на Эрасмуса, который не шевельнулся. Скорее всего, тот не говорил на вирском.

Его господин рассмеялся:

– Еще минута – две, и мы бы застали их целующимися.

– Интересно, получится ли уговорить принца, чтобы его раб развлекся с другими, – задумалась Ванн. – Не часто доводится увидеть по-настоящему крепкого мужчину в деле. Как жаль, что его забрали с ринга до того, как ему представился шанс кого-то покрыть.

– Не думаю, что мне было бы интересно смотреть на него после того, что мы увидели сегодня вечером, – заметил господин рыжеволосого.

– Я считаю, что сейчас даже более захватывающе, когда мы знаем, что он действительно опасен, – ответил пет.

– Жалко, что его спина изранена, но передняя часть тоже хороша, – произнесла Ванн. – Конечно, мы на ринге видели больше. Что касается опасности… Советник Гиён сказал, что его не обучали тонкостям раба для удовольствий. Но обучение – это еще не все. Возможно, у него природный дар.

Деймен молчал. Было бы сумасшествием реагировать на этих придворных. Единственно возможное поведение: хранить молчание и надеяться, что они заскучают и уйдут. Именно так Деймен себя и вел, когда случилось то, что гарантированно ухудшало любую ситуацию во сто крат.