Плененный принц

– Что-то новенькое, – заметил Лоран.

– У меня есть просьба, – признался Дэймен.

– У него есть просьба, – повторил Лоран, четко произнеся каждое слово.

Легкого пути Дэймен не ждал. Легко не получилось бы с кем угодно, не только с этим холодным, неприятным принцем.

– Взамен вы кое-что получите, – пообещал Дэймен и стиснул зубы: Лоран медленно вышагивал вокруг него, словно хотел лишь осмотреть со всех сторон. С преувеличенной резвостью Лоран перескочил через лежащую на полу цепь – мол, осмотр законен.

– Неужели ты настолько глуп, что пытаешься со мной торговаться? Что такое ты можешь мне предложить, что я бы захотел?

– Повиновение, – ответил Дэймен.

Он почувствовал, что Лоран отреагировал: едва уловимый интерес определенно присутствовал. О том, что он предлагает и какой ценой выполнит обещание, Дэймен старался не задумываться. Проблемы он будет решать по мере их поступления.

– Вы хотите, чтобы я повиновался вам. Я повинуюсь. Хотите, чтобы прилюдно заслужил наказание, которое вам не позволил назначить дядя? Я согласен участвовать в любой вашей затее. Хотите – брошусь на меч. В обмен на одну услугу.

– Попробую угадать. Ты хочешь, чтобы я снял с тебя цепи. Или уменьшил стражу. Или переселил тебя в комнату, где окна и двери не зарешечены. Не выйдет, даже не пытайся.

Дэймен подавил вспышку гнева: сейчас куда важнее четко изложить свою просьбу.

– Мне кажется, что с рабами на попечении у вашего дяди дурно обращаются. Помогите им – и требуйте от меня что хотите.

– С рабами? – чуть помедлив, спросил Лоран. Потом вспомнил о надменности и, нарочито растягивая слова, уточнил: – Я должен верить, что ты печешься об их благополучии? Да и чем им было лучше в Акилосе? Не мое, а твое дикое общество сделало их рабами. В жизни не подумал бы, что из человека можно выбить волю, а вот вы справились, поздравляю. От твоего сострадания несет липой.

– Один из надсмотрщиков каленым железом проверял раба на покорность – закричит он или стерпит, как велено. Не знаю, принято ли такое у вас, но в Акилосе порядочные люди рабов не пытают. От них добиваются беспрекословного подчинения, но это своего рода договор: рабы отказываются от свободы ради содержания в хороших условиях. А издеваться над безответным – разве это не чудовищно? Прошу вас, – продолжал Дэймен. – Эти рабы не такие, как я. Они не воины, а невинные существа. Они никого не убивали. И будут служить вам верой и правдой, так же как и я, если вы им поможете.

Повисла долгая пауза. Лоран заметно изменился в лице. Потом наконец проговорил:

– Ты переоцениваешь мое влияние на дядю.

Дэймен попробовал возразить, но Лоран его перебил:

– Нет, я… – Он чуть заметно свел золотистые брови, будто столкнулся с какой-то бессмыслицей. – Ты впрямь готов пожертвовать гордостью ради благополучия горстки рабов? – Лоран смотрел на Дэймена, как в тот день на ринге: словно искал решение неожиданной проблемы. – Почему?

Гнев и досада вырвались из оков.

– Потому что я сижу здесь в клетке и никак иначе помочь им не могу. – Дэймен слышал, как его голос звенит от злости, и пытался ее сдержать, но получалось плохо; дыхание сбилось.

Лоран пристально на него смотрел. Золотистые брови нахмурились чуть сильнее. Мгновение спустя он подал знак стражу у двери и велел привести Раделя. Тот явился без промедления.

– В эту комнату кто-то заходил?

– Только ваши слуги, ваше высочество. Как вы и приказывали.

– Кто конкретно?

Радель перечислил имена. Лоран сказал:

– Я хочу потолковать со стражами, которые надзирали за этим рабом в саду.

– Я лично за ними пошлю, – пообещал Радель и удалился исполнять приказ.

– Вы думаете, это обман, – проговорил Дэймен и по испытующему взгляду принца понял, что не ошибся. Горький смех вырвался сам собой.

– Тебя что-то веселит? – спросил Лоран.

– Какая мне выгода?.. – Дэймен осекся. – Я не знаю, как вас убедить. Вы ничего не делаете без дюжины мотивов. Вы даже дяде своему лжете. Не страна, а сплошное коварство и обман.

– А в Акилосе, стало быть, предательства нет? То, что наследник умирает в одну ночь с королем, – чистое совпадение, невероятно удобное Кастору? – вкрадчиво спросил Лоран. – Ты должен пол целовать, когда просишь меня об одолжении.

Ну разумеется, Лоран приплел Кастора. Два сапога пара. Дэймен заставил себя вспомнить, почему он здесь оказался.

– Простите меня, – выдавил он. – Я сказал не подумав.

– Если все это ложь… – начал Лоран. – Если я выясню, что ты пособничаешь дядиным шпионам…

– Не пособничаю, – сказал Дэймен.

Стража будили чуть дольше, чем Раделя, который, похоже, не спал никогда. Хотя пришли они довольно быстро, причем страж – одетый в ливрею и бодрый, а не обернутый простыней и зевающий, как можно было ожидать.

– Я хочу знать, кто разговаривал с этим рабом в ночь, когда ты надзирал за ним в парке, – потребовал Лоран. – О Никезе и Ван мне известно.

– Больше никто с ним не разговаривал, – отозвался страж, а потом – у Дэймена аж под ложечкой засосало – добавил: – Нет, погодите…

– Ну?

– После вашего ухода в беседку заглянул Говарт, – сообщил страж.

Лоран повернулся к Дэймену, голубые глаза холодные как лед.