Плененный светом

Пока мы несемся к бездне, я еще раз с высоты окидываю взглядом Асфоделиевые поля. Вижу еще несколько оживших участков, но решаю, что очищу их позже, когда с Персефоной уже все будет хорошо.

Душа выворачивается наизнанку при воспоминании об истощенном теле моей любимой. А осознание того, что именно я послужил этому причиной, добивает остатки разума. Страх. Вновь это чувство заполняет меня, когда я добираюсь до Тартара. Как будто дежавю. И снова это страх за Перси.

Ненавижу его. Он разрушает, делает уязвимым, и в нем таится погибель. Под его властью становишься слугой, рабом. Это настолько мощное чувство, что по силе с ним может сравниться только любовь. Но если она укрепляет, то страх парализует и медленно убивает.

До появления Персефоны я даже не ведал, что это такое. Но когда появляется одно сильное чувство, в противовес ему всегда идет другое, такое же сильное, но ломающее и испепеляющее крылья.

Спешиваюсь на берегу реки Амелет и, гладя коня по гриве, бросаю взгляд на куст мяты, которого еще недавно здесь не было.

– Минту… – тяну я, задумчиво взявшись за один листочек. Мне кажется, куст немного оживает от моих прикосновений, и меня это радует. Может, все-таки нимфа меня услышит?

– Ох, дорогая моя девочка, если бы ты знала, как я в тебе разочарован… – сминаю в ладони трепещущий лист и добавляю: – Если бы не Персефона, которая, к слову, довольно мягко с тобой обошлась, я бы тебя уничтожил. Стер с лица подземного царства раз и навсегда.

Отпускаю ветку и склоняю голову в раздумьях.

– В целом, ничего мне не мешает сделать это прямо сейчас. Вытянуть из тебя жизнь, капля за каплей, как ты сделала с моей любимой, отправив ее в бездну. Я могу в один миг осушить твои силы, и ты превратишься в горсть пепла.

Куст словно дрожит на ветру, но нас окружает тишина, ни единого дуновения. Она слышит. Минту меня понимает, и я хочу растоптать ее прямо сейчас. Но знаю, что не сделаю этого.

– Тебе повезло, что Перси первая тебя нашла. А ее решений я отменять не собираюсь. Тем более благодаря тебе она стала богиней. Да, в ней была капля моей крови, но окончательную точку в превращении поставила ты, моя дорогая.

Отхожу от растения и устремляю взгляд вдаль. Воронка посреди реки все так же темна. Уже отсюда слышны крики грешников. Улыбаюсь. Хоть что-то в моем царстве работает по прежним законам.