Пленённая принцесса

Закончив есть, я оглядываюсь в поисках своего боди. Хочу переодеться, чтобы порепетировать перед сном.

Я нахожу его в комоде, постиранное и сложенное, но не вижу остальных своих вещей — толстовки, джинсов и кед.

— Gdzie są moje ubrania? — спрашиваю я Клару.

Она краснеет и избегает моего взгляда.

— Jest dużo ubrań, — отвечает горничная, обводя рукой шкаф и комод. — «Тут много одежды».

Это странно. Почему она взяла мою одежду?

Ладно, не важно. Главное, что боди на месте.

Жаль, у меня нет нормальных пуантов. Танцевать босиком не проблема, но я не могу тренировать все, что хочу. Да и чуть больше места мне бы не помешало.

Переодевшись, я отправляюсь на разведку по восточному крылу в поисках подходящего для танцев помещения. Сюда не заходит никто, кроме меня и Клары, и я привыкла считать его своим, хотя Миколай никогда и не говорил, что я могу занимать другие комнаты.

Хорошенько все изучив, я прихожу к выводу, что лучше всего моим целям подойдет комната для рисования. Здесь самое лучшее освещение и меньше всего лишней мебели.

Около часа я переставляю все для своего удобства: перетаскиваю столы и стулья к стенке, сворачиваю древние ковры, обнажая голые деревянные полы, складываю мольберты и оставшиеся холсты, убираю принадлежности для рисования, большинство из которых все равно испорчены — тюбики с засохшей краской, заплесневелые кисти и огрызки древесного угля.

Теперь здесь полно места. Но мне все еще недостает самого необходимого.

Я спускаюсь вниз в поисках Клары. Она на кухне, отбеливает столешницы. Несмотря на перчатки, защищающие руки, кожа девушки загрубела от тяжелой работы по дому. Не ее вина, что все здесь мрачное и пыльное: содержать такой дом в порядке — непосильный труд для одного человека. Чтобы все здесь вычистить, понадобилась бы армия уборщиков. Особенно если такие идиоты, как Йонас, будут снова все пачкать.

— Клара, — говорю я, стоя в дверях, — Potrzebuję muzyki. — «Мне нужна музыка».

Немного нахмурившись, она выпрямляется.

Мне кажется, что я потревожила ее своим вопросом, но затем я понимаю, что девушка задумалась.

Спустя минуту она снимает перчатки со словами: «Chodź ze mną» — «Иди за мной».

Я следую за ней из кухни мимо бильярдной и затем вверх по лестнице в ту часть дома, где я еще не бывала. Помещения здесь тесные и ничем не украшенные — вероятно, когда-то давно здесь располагались комнаты прислуги.

Клара ведет меня на самый чердак, который располагается над центральной частью дома. Это огромное пространство, заставленное бесконечной колоннадой коробок и грудами старой мебели. Кроме того, похоже, здесь обитает половина пауков штата Иллинойс. От пола до потолка тянутся полотна старой паутины. Клара торопливо проходит прямо сквозь них. Я же следую за ней на почтительном расстоянии, не желая лично встречаться с арахнидами.

Горничная начинает копаться в старых коробках. Надеюсь, она знает, что ищет, иначе мы можем провести тут сотни лет, не изучив и половину содержимого. Передо мной мелькают пожелтевшие свадебные платья, пачки старых фотографий, вязаные детские одеялки, поношенная кожаная обувь.

Тут даже есть коробка платьев 1920-х годов, расшитых бисером, украшенных перьями и драпированных складками. Кто-то мог бы заплатить за это целое состояние. Платья выглядят так, что их впору выставлять в музее.

— Погоди, — говорю я. — Давай посмотрим.

Клара прекращает поиски, и я открываю коробку с платьями, доставая их из нескольких слоев ткани, в которые обернуты наряды.

Поверить не могу, какие они тяжелые, состоящие из множества деталей. Похоже, их шили вручную, и каждое платье — результат сотни часов труда. Материалы, из которых они сделаны, не похожи ни на что из того, что можно было бы найти в магазине в наши дни.

— Мы должны их примерить, — говорю я.

Клара дотрагивается до бахромы на юбке одного из платьев. Я вижу, что ей так же интересно, как и мне, но девушка не привыкла нарушать правила. Наряды находятся в этом доме, а значит, принадлежат Чудовищу.

Мне плевать, кому они принадлежат. Я собираюсь их примерить.

Я достаю голубое бархатное платье с длинными свободными рукавами-бабочками. Глубокий V-образный вырез спереди спускается почти до самой талии, которую подчеркивает пояс, украшенный драгоценными камнями. Я надеваю платье поверх своего боди, поражаясь тому, какое оно тяжелое. Я чувствую себя императрицей, которой необходима прислуга, несущая сзади шлейф.

Клара смотрит на платье во все глаза. Я знаю, что она тоже хочет примерить наряд.

— Давай, — соблазняю я ее. — Нас никто не увидит.

Кусая губы, девушка принимает решение и быстро снимает свою жуткую униформу. Если нужно еще какое-то доказательство того, что Миколай монстр, то тот факт, что он заставляет Клару носить этот кошмар все дни напролет, говорит о многом. Форма выглядит жутко жаркой и неудобной.

Под ней у девушки скрывается очень неплохая фигура. Она сильная и стройная, вероятно, натренированная ежедневной уборкой и поднятием тяжестей.