Пленённая принцесса

Могла бы поставить весь балетный спектакль от начала и до конца. Он был бы мрачным и готическим, пугающим и прекрасным, прямо как этот дом. Я могла бы взять все свои страхи и восхищение и направить их в танец. И он был бы невероятно прекрасен. Более реален, чем все, что я создавала раньше.

Джексон сказал, что моей постановке не хватало эмоций. Возможно, он прав. Что я вообще раньше чувствовала?

Теперь я чувствую многое. Разное. За две недели своего вынужденного затворничества я испытала больше эмоций, чем за всю предыдущую жизнь.

Я делаю звук громче и начинаю постановку танца.

15

Мико

Возвращаясь домой с кладбища, я жду, что в доме будет темно и тихо.

Однако когда я прохожу через главный холл, то слышу отдаленные звуки музыки, доносящиеся из восточного крыла.

У Нессы не должна играть музыка. Ей нельзя пользоваться ни телефоном, ни компьютером, ни даже радио. И все же сливающиеся воедино звуки фортепиано и виолончели не спутаешь ни с чем, как и легкий топот босых ног по полу наверху.

Словно рыба, попавшаяся на крючок, я тянусь за этими звуками и поднимаюсь по лестнице раньше, чем успеваю что-либо сообразить. Я следую за мелодией, и она ведет меня не в комнату Нессы, а в зал, где дочь барона организовывала выставки своих акварелей.

Подойдя ко входу в зал, я замираю и не могу отвести взгляд.

Несса танцует, как никогда прежде. Она кружится и кружится, захлестывая опорную ногу поднятой свободной ступней, раскрывая руки и собирая вместе, чтобы кружиться как можно быстрее.

Она похожа на фигуристку, словно пол сделан изо льда. Я никогда не видел, чтобы кто-то двигался столь безупречно.

Девушка вся взмокла от пота. Настолько, что я вижу все, что скрыто под ее бледно-розовым боди, как если бы его не было вовсе. Каштановые волосы выбились из тугого пучка, влажные пряди прилипли к лицу и шее.

Но танцовщица все ускоряется, прыгает по полу, падает, переворачивается и вскакивает вновь.

Я понимаю, что Несса разыгрывает какую-то сцену. Кажется, она убегает, оглядываясь через плечо. Затем останавливается, возвращается к началу и танцует все заново.

Она репетирует. Нет, не так, — она создает что-то. Оттачивает движения.

Несса ставит танец.

Останавливается и начинает все сначала.

Теперь она танцует что-то другое. Теперь она преследователь, догоняющий кого-то. Это дуэт, и поскольку девушка здесь одна, она исполняет обе роли.

Хотел бы я видеть эту сцену ее глазами, побывать в голове у Нессы.

Мне достаются лишь отрывки, небольшие кусочки общей картины. То, что я вижу, эмоционально, пронизано напряжением. Но это всего лишь девушка в пустой комнате. Она же видит вокруг себя целый мир.

Это зрелище завораживает. Я смотрю, как Несса танцует эту сцену снова и снова, выступая то в роли преследователя, то в роли жертвы. Иногда она повторяет все в точности, а иногда немного изменяет движения.

Когда запись заканчивается, нас обоих выбрасывает в реальность.

Несса тяжело и устало дышит.

А я стою в дверях, не имея ни малейшего понятия, сколько прошло времени.

Девушка поднимает взгляд и видит меня. Ее тело напрягается, а руки взлетают к лицу.

— Я смотрю, ты начинаешь чувствовать себя как дома, — говорю я.

Несса сдвинула всю мебель к стене и свернула ковры. Она виновато оглядывает голый пол.

— Мне нужно было пространство, чтобы танцевать, — надтреснутым голосом говорит девушка. Ее горло пересохло от долгого танца.

— Что это? — спрашиваю я.

— Это… что-то, что я создаю.

— Что?

— Балет.

— Это я вижу, — сухо говорю я. — О чем он?

— Это сказка, — шепчет она.

Разумеется. Несса такой ребенок.

Но ее танец не был ребячливым. Он был пленительным.

Проигрыватель продолжает издавать этот пустой повторяющийся звук, означающий, что пластинка закончилась. Игла скользит по голому винилу. Я пересекаю комнату, поднимаю тонарм и щелкаю выключателем, чтобы платтер перестал вращаться.

— Где ты это взяла? — спрашиваю я.

— Я… нашла его, — отвечает Несса.

Она никчемная лгунья. Очевидно, что проигрыватель принесла Клара. Они были в доме только вдвоем.

Я подозревал, что Клара проникается симпатией к нашей пленнице. Это проблема, которую мне не дано решить. Я знал, что любой, у кого есть сердце, не сможет устоять перед милой малышкой Нессой. Но я не мог бы доверить ее никому из своих людей — девушка слишком красива. Мне и так едва удается держать их подальше от Клары, даже несмотря на эту жуткую форму. Невинная Несса в боди и спортивных шортах — это искушение, которому сложно противиться. Мне пришлось запретить всем мужчинам переступать порог ее комнаты. Но до сих пор я вижу, как они наблюдают за каждым ее шагом. Особенно Йонас.

От этого мне хочется отрезать их яйца. Каждому из них.

Несса моя пленница. Никто, кроме меня, не смеет к ней прикасаться.

Капля пота стекает по ее лицу, продолжает свой путь вниз по шее, спускается на грудь и теряется в ложбинке.