Пленённая принцесса

Кэллам поднимает серебряный поднос. На нем вмятина размером с мяч для софтбола, прямо по центру.

— Твою мать, — говорит он. — Откуда ты знал, что это сработает?

— Я и не знал, — отвечаю я.

Имоджен обнимает Нессу, по ее лицу текут слезы.

— О боже, — рыдает она. — Я больше этого не вынесу.

— Кэллам, — резко говорит Фергус. — Полиция будет здесь через минуту. Бери Аиду, и езжайте домой. Тебе не нужно, чтобы твое имя ассоциировалось с этой историей.

Затем он переводит взгляд на меня:

— Подозреваю, ты тоже не очень чист в их глазах.

— Я не оставлю Нессу, — говорю я.

Выражение его лица немного смягчается.

— Я побуду с ней, — говорит Фергус. — Мы дадим показания. Затем встретимся с тобой снова в нашем доме.

— Я останусь с вами, — говорит ему Риона, скрещивая руки на груди. — В качестве юриста-консультанта.

Я колеблюсь. Я не хочу уходить без Нессы, но Кристофф мертв. Нет смысла ссориться с Фергусом. Особенно когда мы наконец начали ладить.

Я нежно целую Нессу в губы. На нас смотрят ее родители, но мне насрать.

— Увидимся в доме, — говорю я ей. — Ты была сегодня бесподобна, Несса. Не позволяй этому отвлечь тебя. Ты чертова звезда.

Она целует меня снова, не желая отпускать.

Я слышу звуки сирен и мягко снимаю ее руки со своих плеч.

— Скоро увидимся, — говорю я.

Когда я поворачиваюсь, чтобы уйти, Фергус хлопает меня по плечу.

— Спасибо, — хрипло говорит он. — Ты был быстрее меня. Я бы не успел отреагировать.

32

Несса

Сейчас канун Рождества.

Моя мама обожает Рождество. Обычно она устраивает грандиозную вечеринку. Или иногда мы собираемся только своей семьей и соблюдаем все ирландские рождественские традиции — делаем венок из остролиста и вешаем его над дверью и ставим на окно свечи. Затем готовим сливочную помадку, делаем в камине попкорн, и каждый по очереди открывает свой подарок — и это всегда пижама.

Сегодня вечером для меня все будет совсем по-другому.

Я еду на север города, в дом Миколая.

Я вернусь наутро, чтобы печь блинчики и открывать подарки вместе с родителями.

Но сегодня вечером будем только мы с Мико, вдвоем, впервые за долгое время.

Я была поражена, что мои родители согласились на это. Думаю, после балета они, наконец, поняли, что у нас все всерьез.

В конце концов, Мико спас мою жизнь. Он заметил Кристоффа раньше всех остальных. Заслонил меня от пули, летящей мне прямо в лицо. Накрыл меня своим телом. И это дало моему отцу время выстрелить Кристоффу в спину.

Кажется, «Братве» снова нужен новый главарь.

Будем надеяться, он не затаит такой же обиды. Русские не очень-то благосклонно относятся к распавшимся союзам.

И все же это стоило того, чтобы доказать моим родителям, что Миколай меня любит. Действительно, по-настоящему любит.

Я еду к нему на встречу в новом джипе, камуфляжного зеленого цвета взамен белого. Это был ранний подарок на Рождество от семьи Галло. Аида выбрала автомобиль, а Неро над ним поколдовал. Теперь машина ревет, как на реактивном двигателе, не говоря уже о гигантских вездеходных шинах, лебедке, подъемном комплекте и рокслайдерах, которые добавил Неро. Кажется, на ней теперь можно хоть в горы.

В основном я, конечно, просто езжу на джипе в студию. Я уже начала работать над новой постановкой.

Эти шины отлично справляются со снегом. С озера дует свирепый и влажный ветер.

Мне плевать. Даже снежная буря не удержала бы меня сегодня дома.

Мико поджидает меня. Когда я приближаюсь, он открывает автоматические ворота. Я подъезжаю к дому. Под снежной шапкой он кажется еще выше и мрачнее, чем обычно.

Парадная дверь открыта. Я паркую джип и бегу внутрь.

Я оказываюсь посреди сияния сотни свечей. Вся прихожая уставлена ими, разных форм и размеров, мерцающими в темноте. Белые свечи горят насыщенным золотым светом, наполняя пространство ароматом дыма и сладкого пчелиного воска. Миколай приветствует меня дома.

Я следую вдоль дорожки из свечей, пересекаю первый этаж и оказываюсь в оранжерее.

Здесь всегда лето. Растения такие же крупные и зеленые, как и всегда. Как я и думала, Миколай ждет меня на скамейке. Увидев меня, он встает. Мико одет более формально, чем обычно — брюки, рубашка, застегнутая на все пуговицы, тщательно уложенные волосы. Я чувствую запах его одеколона, а под ним волнующий аромат его кожи.

Я бегу в объятия Мико и целую его. Поцелуй длится и длится, и никто из нас не хочет его прерывать. Я так счастлива вернуться сюда. Не знаю, как такое странное место могло прийтись мне по душе, но это случилось. Оно словно было создано для меня за сотню лет до моего рождения. Мико купил его для нас, еще не подозревая о моем существовании.

Когда мы, наконец, прерываемся, Миколай стряхивает с моих волос остатки талого снега.

— Боже, как я скучал, — говорит он.

— У меня кое-что есть для тебя, — говорю я. — Небольшой подарок.

Я достаю его из сумки, завернутый настолько искусно, что и не поймешь, что там книга.

Миколай срывает обертку. Он улыбается, когда видит содержимое.

Это первое издание «Алисы в Зазеркалье» вместо того, что я испортила. У него красная обложка насыщенного цвета с золотой рамкой и изображением Червонной королевы.