Пленительные наслаждения

- Вас, к счастью, нет, - засмеялся Люсьен. - Только тех, кто наверху. Заправил Ост-Индской торговой компании. Это они контролируют ввоз чая из Китая.

- Вы грабитель? - Габби изумленно посмотрела на Квила.

Он ощутил озноб от витающего в воздухе неодобрения.

- Чепуха. - Он пожал плечами. - Люсьен преувеличивает - как и все французы.

- Мисс Габби! - пронзительно закричала Феба. - Мисс Габби!

Габби в испуге перевела глаза вниз... О ужас, она забыла поднять носик чайника, когда смотрела на Квила! И теперь чай беспрепятственно стекал с полированного стола на дорогой ковер.

От смущения у нее заполыхали щеки. Она подняла носик вверх, но сделала это слишком резко. Чай изогнутой струёй выплеснулся наружу и залил весь перед ее нового платья. Она сразу забыла о тех нескольких правилах хорошего тона, какие ей успел привить отец.

- Проклятие! - пронзительно закричала Габби. Она со стуком поставила чайник на стол и протянула руку, инстинктивно пытаясь задержать бегущий по столу поток, но этим лишь отклонила его в сторону. Чай вылился на Фебу.

Для девочки это оказалось последней каплей. Нервы ее не выдержали, и она разрыдалась.

- О, Феба, извини меня, пожалуйста.

Опешившая от двух потрясений подряд, Габби вскочила, чтобы обнять ребенка, но сделала это крайне неловко и толкнула кресло, на котором сидела. Кресло не устояло на тонких веретенообразных ножках и покачнулось. Габби попыталась его поймать, но промахнулась, наступив ногой на подол своего платья, и упала лицом вниз, прямо на колени Квила.

Это была необыкновенная сцена с великолепным шумовым сопровождением!

В тот же момент Кодсуолл, поднырнув под кресло, сумел схватить его за спинку, но не удержал. Кресло таки упало, и дворецкий вместе с ним. Раздались впечатляющие звуки - треск расколотого дерева и сдавленное хрюканье.

Люсьен, давясь от смеха, подхватил на руки Фебу.

- Ну, маленький цыпленок, - произнес он нежным, убаюкивающим голосом, будто знал ее не один год, - объясни мне, почему ты плачешь из-за какого-то пятна?

Он направился в другой конец комнаты, с удовольствием прижимаясь щекой к мягким кудряшкам, а Феба сквозь рыдания сердито перечисляла свои трагедии. В ее рассказе смешались в кучу и мама, и платье, и няня. Потом к этому прибавилось еще и чайное пятно, а также что думает ее няня о маленьких девочках-грязнулях.

Габби, свалившись на Квила, извивалась как змея в отчаянных попытках найти устойчивую опору для ног. От унижения она была готова умереть. На глазах у нее выступили слезы.

Руки Квила плавно сомкнулись на ее плечах. Одним махом он поставил ее на ноги и встал сам.

Она не смела поднять на него глаза. Ее лучшие перчатки были в отвратительных желтых пятнах. Такие же пятна украшали лиф ее лучшего платья. Вдобавок вставка на подоле в виде греческого меандра была оторвана и волочилась по полу. Теперь Квил, должно быть, подумает, что его невестка совершеннейшая растяпа. Сильные пальцы сжали ее локоть.

- Ну что, объявим перерыв? - услышала она. - Наше присутствие за столом сейчас излишне.

К ее удивлению, ресницы Квила подрагивали от смеха. Она перевела взгляд на стол. Там уже все убрали. Слуги сгрудились вокруг Кодсуолла и пытались поднять его на ноги. Габби побледнела.

- Кодсуолл что-то себе повредил?

- Я полагаю, он просто неловко повернулся во время своего стремительного броска, - хмыкнул Квил. Видя, что она по-прежнему встревожена, он добавил: - Вы не находите, что слуги сейчас похожи на зубодеров-практикантов, которые не знают, как подступиться к сопротивляющемуся пациенту?

Габби наморщила нос.

- Вы смеетесь надо мной, сэр?

- Ни в малейшей степени! - уверил ее Квил, изо всех сил стараясь не расхохотаться. - Я никогда не позволил бы себе такой неучтивости. Вы знаете, инциденты, подобные этому, обычно случаются с теми, для кого приличие закон жизни. Возможно, гордость Кодсуолла пострадала, но сам он невредим.

Дворецкий к этому времени уже вполне уверенно держался на ногах и отряхивал и одергивал свой черный сюртук, доводя его до привычного совершенства.

Габби оглядела себя.

- Ну а я, уж наверное, теперь никогда не смогу вас убедить, что я прирожденная леди, - безнадежно проговорила она.

Искрящиеся весельем глаза Квила прожигали ее насквозь. Согретая их теплом, она улыбнулась.

У Квила кружилась голова от пережитых ощущений. Еще бы! Счастливое провидение неожиданно шмякнуло ему на колени эту рыжую кошку - округлую и мягкую как воск. Он сдавленно засмеялся, а Габби в ответ разразилась громким хохотом.

Такими и увидел их Питер, когда вошел в гостиную.

Глава 3

Услышав звук открывшейся двери, Габби быстро повернулась. В первый миг она не сообразила, кто стоит перед ней в каких-нибудь десяти шагах. От смешинок в глазах Квила по ее телу побежали мурашки.

Когда она взглянула на того, кто стоял в дверях, лицо ее вытянулось.

Это был Питер. Ее будущий муж. Габби хотела шагнуть к нему, но передумала. А вдруг это... Да нет, это, конечно же, Питер. Его глаза. Карие, довольно приятные.

Каштановые у него волосы или нет, она не разобрала, так как он был сильно напудрен.