Пленник

– Там столики бронируют за месяц.

– Я что-нибудь придумаю, не сомневайся.

Я ухожу и направляюсь прямиком в ресторан. Вход караулит тот самый верзила, но он меня не узнает и вежливо пропускает внутрь. Меня встречает администратор в туго застегнутой жилетке. Естественно, он спрашивает меня, заказан ли у меня столик, я отвечаю, что нет. Он делает кислую мину:

– К сожалению, все столики заняты.

Я никогда не делал этого раньше, но надо с чего-то начинать. Я достаю бумажник, тяну из него несколько самых крупных купюр.

– Может быть… – начинаю я.

– Нет, ни в коем случае, что вы. – У него глаза округляются от ужаса, будто это не деньги, а использованная туалетная бумага.

– У меня очень важная встреча, – объясняю я. – Это вопрос жизни и смерти.

– Я сожалею, но ничем не могу помочь. Куда вы?

Я протискиваюсь мимо него в зал.

– Кажется, я заметил своих знакомых, вы позволите?

Ресторан компактный, столиков всего ничего. Я так понимаю, это примета того, что к каждому посетителю здесь особое отношение. Еще не доводилось бывать в таких местах, но мне здесь определенно нравится. Я выискиваю потенциальную жертву. Влюбленные парочки для моего плана не сгодятся. Мужчина наверняка заартачится и демонстративно оскорбится, чтобы его избранница не подумала, что он готов поменять свидание на деньги. Мужские компании тоже отпадают – их не соблазнить деньгами, они сами, если скинутся, в состоянии купить этот ресторан с потрохами. А вот те две женщины…

Одна украдкой фотографирует другую, понятное дело, если ты побывал в таком месте и не рассказал об этом в соцсетях, то это не считается. Обе чахнут над какими-то десертами, значит, не могут позволить себе более серьезные блюда. Думаю, им будет за счастье мое предложение. “Представляешь, какому-то идиоту не жить не быть понадобился наш столик, потому что других мест не было. И он предложил заплатить нам! Знаешь сколько? Ты не поверишь! И это не на двоих, а каждой. Ну не придурок ли? Конечно, мы согласились, тем более, что уже собирались уходить”.

Я твердым шагом приближаюсь к столику, сажусь на свободный стул.

– Прошу вас, – говорю я с улыбкой, – прикройте меня, сделайте вид, что мы старые друзья… – Они пялятся на меня ошарашенно. У одной черничный десерт капает к поднесенной ко рту ложке. – Ладно, хотя бы сделайте не такой испуганный вид. У меня для вас деловое предложение.

Они вопросительно переглядываются. Та, что с черничным десертом, кладет ложку в тарелку, промокает губы салфеткой. Другая почему-то начинает листать меню: вдруг там есть информация, что к десертам прилагается собеседник противоположного пола.

– Предложение беспроигрышное, – говорю я, и краем глаза вижу, что к нам осторожно приближается верзила, а за ним, будто на буксире, семенит затянутый в жилетку администратор. – Вам ведь здесь понравилось? – я киваю на десерты. – Сфотографироваться успели? Давайте так: я закрываю ваш счет и даю сверху в три раза больше. Калькулятор понадобится?

В ответ ни слова. Вновь переглядываются. Мой последний козырь – честность.

– Войдите в мое положение. У меня свидание. Я пообещал своей девушке, что мы будем ужинать именно здесь. Вы – моя последняя надежда.

Та, что с черничным десертом поджимает губы. Другая откладывает меню в сторону. У меня за спиной вежливо покашливают. Я уверен, что дамы согласятся.

– Excuse me, – говорит та, что с черникой. – I don’t speak russian. Can you please leave us alone?

Ах, чтоб тебя. Мимо. Я поднимаюсь и в сопровождении верзилы выхожу на свежий воздух.

– Где-то я тебя видел, – говорит он мне в спину.

К ресторану подъезжает такси, из него выходит Аида.

– Они на обслуживании, – говорю я.

Она хохочет.

– Не знаю, на что ты надеялся. Ладно, не падай духом, тут неподалеку есть еще одно местечко.

Мы идем мимо бутиков и салонов красоты. Идем минут двадцать, наверное.

– Ты же говорила, неподалеку.

– Тебе не помешает проветриться.

Ресторан, куда приводит меня Аида, на мой вкус самый обыкновенный. Даже верзилы у входа не наблюдается. Еще и народу битком.

– Здесь безупречная кухня, – говорит Аида, прочитав мои мысли.

Мы усаживаемся за крохотный столик, больше похожий на тумбочку. Я заказываю что-то необязательное и – самое дорогое шампанское.

– Шампанское сразу, – говоря я официанту.

– Что празднуем? – спрашивает Аида.

– Нашу встречу.

Она смягчилась, точнее, стала чуть более безразличной. Это неприятно.

– И что это было? – вскидывает она брови.

– Ты о чем?

– О переговорах. Что за спектакль одного актера?

– Писателя, – поправляю я. – Но мне нечего больше сказать. Я хочу написать книгу. Свою книгу.

– Ты написал “Антитезу”.

– Она не в счет. Она не выстрелила.

Стоит галдеж. Из окон открывается вид на московские пробки.

– Что тебе мешало написать ее раньше?

– Если ты думаешь, что сможешь уговорить меня…

– Ничего я не думаю, – она, кажется, снова начинает злиться. Так мне больше нравится. – Я пытаюсь понять твою мотивацию.

– Кстати об “Антитезе”. – Я хочу подбросить полешко в костер. – Если я сейчас никак не связан с “Доносчиком” и “Бестселлером”, то может быть, вы ее опубликуете?