Пленник (СИ)

Но… звучит, как оправдание. Хибари потер переносицу. А может, это снова пресловутый страх? Если бы он воспротивился, попытался оттолкнуть, то, Мукуро пришлось бы применить силу, и Кея ничего лучше не мог придумать, чем просто послушаться. Для того, чтобы не чувствовать боли. Или думать, что все сделал по своей воле. Черт. Возвращаться к таким мыслям неимоверно тяжело, как, впрочем, и признавать свои слабости. Но если он один раз ответил положительно, Мукуро же будет думать, что он и не против вовсе? И разозлится, если попробовать ему сопротивляться.

- Заткнись. – холодно приказал себе Хибари, чувствуя, как возвращается туда, откуда с большим трудом вернулся. Стало легче.

Нет уж, такое больше не сработает. Ничего не поменялось, ни в нем самом, ни в Рокудо Мукуро, ни, тем более, в их отношениях. Пока наступило временное затишье, но ведь они оба понимают, что оно долго не продлится. Хибари не сможет долго сдерживать свою ненависть, а Мукуро уже срывается, с трудом борясь с вожделением. Даже если бы кто-нибудь из них и хотел бы что-то изменить, все равно ничего не вышло бы. От самих себя не убежишь. От своих чувств не скроешься. К тому же…

Хибари хмыкнул, задумчиво листая тяжелые страницы книги.

Есть же еще человек по имени Дино. Если отношений больше нет, это не значит, что чувства иссякли. Может быть, даже наоборот.

Буквы плясали перед глазами, не желая складываться в слова и предложения. Мозг просто отказывался работать. Нужно немного отдохнуть. Поспать совсем чуть-чуть.

Хибари зевнул.

Сил, чтобы отложить книгу не было, все тело налилось такой тяжестью. Если бы не драки с Мукуро, он определенно бы заржавел.

Хибари усмехнулся, закрывая глаза.

Когда этот ублюдок сказал, придет? Сегодня? А во сколько? Может быть… Может быть, Хибари даже ждет его. Не то, чтобы с нетерпением. Просто…

***

Руки и лицо просто пылали. Это нормально. Когда с лютого мороза входишь в теплое помещение, замерзшие части тела прямо иглами колет.

Мукуро отпрянул от камина, почувствовав неприятный запах. Вот же… кажется прядь волос обгорела. Зря он проторчал на улице столько времени. Не терпелось пойти скорее к Кее, уже вечерело, а он обещал сегодня зайти. К тому же, он купил доску для игры в сеги, которой Хибари обязался его научить. А еще хотелось показать ему сакуру и посмотреть на его реакцию. Вот он удивится. Может, даже обрадуется. Да, хоть бы обрадовался. Мукуро никогда не видел его радостным. Если быть честным, он вообще не видел Кею, испытывающего положительные эмоции. Нет, самое прекрасное, конечно же, это выражение его лица, когда он готов убивать, но для разнообразия хотелось и другие чувства увидеть.

Халат постоянно сползал с плеча, пока Мукуро придирчиво разбирал вешалки с одеждой. Он любил хорошо одеваться, но сейчас, честно, захотелось иметь всего один костюм, чтобы не мучиться с выбором. Хотя… на хрен костюм, и халат сойдет. Кее ведь все равно, как он одет, да и замок принадлежит Рокудо. Дома он может носить все, что пожелает.

Несмотря на такую смелую мысль, за дверь Мукуро выглянул все же опасливо: нет ли поблизости слуг или, упаси бог, камердинера. Не хотелось бы, чтобы кто-то из прислуги увидел его в неглиже.

До комнаты Хибари он передвигался перебежками. Эта ситуация немало забавляла, и Мукуро даже смеялся над собой, бесшумно ступая в тени за спинами стражников, пока не добрался до пункта назначения.

В комнате было темно. Проклиная себя за то, что не захватил с собой лампу, Мукуро на ощупь добрался до стола, спотыкаясь о разбросанные по ковру книги и игральные доски, и нашарил среди прочей развлекательной ерунды светильник и спички. Дрожащий огонь в лампе осветил «творческий беспорядок», царящий на столе, и выхватил из темноты лицо Хибари. Так он спит. А Мукуро уж было подумал, что это очередная засада. Даже отбиваться приготовился.

Когда Кея спит, то похож на ребенка. Сколько ему лет? Двадцать? Ну да, точно. А во сне похож на подростка.

Мукуро присел на край кровати и, склонив голову к плечу, смотрел, как танцуют на лице Хибари тени от языков пламени.

Что ж это такое, а? Влюбился он, что ли? Откуда взялась эта, почти забытая, нежность к другому человеку? Почему больше не хочется причинять ему боль? Сейчас казалось непонятным и даже неприятным то, что он раньше, всего пару месяцев назад, так искренне наслаждался, слыша сдавленные вскрики под собой и хруст выворачиваемых костей. Это вызывало некое… отвращение, что ли? Будто смотришь на себя со стороны, понимаешь, что это ты, но хочется думать, что это другой человек. И хочется от всего сердца вмазать ему по морде. Самому себе.

Мукуро осторожно коснулся щеки Хибари и тут же отдернул руку, боясь потревожить его сон. Но Кея продолжал спать и даже не шевельнулся, не поморщился. Тогда Мукуро погладил его по щеке, так же осторожно, кончиками пальцев. Холодный. Мягкий.