Пленники рубиновой реки

Кудинов не блефовал. Марк и сам бы после такого убил. Только использовал бы кулаки. У Бориса же имелся пистолет.

Сожалел ли он теперь о том, что было? Очень. Марк презирал наркоманов. Причислял их к убийцам, которые не только гробят собственную жизнь, но и уничтожают тех, кто их любит и пытается помочь. Но сильнее всего оказалась боль, которую он испытал, узнав о прерванной беременности Амалии. Он никогда не узнает, солгала она или сказала правду, от этого еще тяжелее.

Теперь он уже ничего не сможет изменить и за свои грехи придется отвечать.

И хотя Борис по-своему прав, все же права устраивать самосуд у него не было.

– Кстати, я еще не закончил. Помнишь аварию, в которой ты чудом остался жив? Конечно, помнишь, о чем я спрашиваю. Я лично испортил тормоза в твоей машине. Никому не доверил. Ты так неаккуратно водишь, Маркуша, а получив послание, вряд ли удержался бы от погони. Амалия того не стоила. Просто ты оказался доверчивым идиотом. – Кудинов поцокал языком и покачал головой. – Но и здесь тебя будто сами черти вытащили с того света. Были у меня мысли добить тебя в той клинике, да подумалось, что ты выйдешь из нее никчемным инвалидом.

– А я вышел на своих ногах.

– Хромоту все равно не скроешь. – Борис произнес это с какой-то детской обидой. – Ничего, на том свете все здоровы. Не забудь нашему общему знакомому привет передать. Это ведь он тебя на шоу сосватал.

– Знаю. И благодарен ему за это.

– Благодарен, значит? Да ты и тут умудрился все испортить.

– Сколько можно болтать? Убей меня уже, да и дело с концом! – Марк надеялся вывести Кудинова на какие-то действия. Пусть бы он начал беситься, орать. Может, их кто-то услышит. Другого плана все равно не было. – Надоело слушать твои сказки, Шахерезада.

– Не спеши, убью, – сказал он так, будто обещал подвезти Марка до дома. – Немного осталось. Я богатый человек, Маркуша, но работаю простым оператором на телевидении. Не хочешь узнать почему?

Марк молчал. А Кудинову его согласие было не нужно.

– Я снова влюбился. Да, вот такой я неисправимый романтик. Никак не получается разочароваться в женщинах. Тебе ведь тоже нравится Вера, да, Маркуша? Что же ты за мразь такая, отнимаешь все, что мне дорого?

Борис замахнулся, но бить не стал. Просто сжал и разжал несколько раз кулак.

– Я ради нее пришел в это дебильное шоу. Увидел ее как-то на вечеринке, где их канал отмечал завершение первого сезона нашей с тобой любимой передачи. Я попытался подкатить к ней обычным способом, предложил выпить и все такое. Она ни в какую. Тогда я и вспомнил об актерском прошлом. Сыграл продюсера с прибабахом, сказал, что хочу изнутри все посмотреть, даже бумажки подписал о неразглашении тайны. Легенду сочинил, мол, с другого канала меня переманили. Руководству плевать, главное, вливай бабло. Я ведь даже снимать толком не умею, меня второй оператор дублировал, но все обставлялось так, будто я гений и уникум. Вера любит гениев. Тебя вот не пойму, за что полюбила.

Марк дернулся. Слова Бориса ударили сильнее рукояти пистолета.

– Не делай вид, что для тебя это новость. Она смотрит на тебя так, как на меня никогда не смотрела. Она даже не признала в дурачке Боре того мужика, который однажды клеился к ней в клубе. – Он опять сплюнул. – Я даже думал провернуть такую штуку, как в кино по обмену лицами. Доктора надо мной ржали, как над психопатом. Если бы ты не заявился в этот шарлатанский балаган, я бы еще помыкался и ушел, признав поражение. Теперь для меня дело чести – унизить и уничтожить тебя. О, опять все на «у».

– Мне последнее желание положено?

– Валяй. – Борис пнул мысом ботинка камешек. – Только резче, мне пора возвращаться. Конечно, все будут дрыхнуть до утра, но мало ли. Телевизионщики падки на халяву, а я сказал, что у меня день рождения, и проставился. Ты уж извини, что тебя не пригласил.

– Оставь Веру в покое. Она ни в чем не виновата. Мы с ней знакомы очень давно, и вся любовь осталась в прошлом.

– В благородного решил сыграть? – Борис скривился, словно лимон лизнул. – Я все про вас пробил. Даже про ботинок, который она потеряла где-то здесь, знаю. Задали вы тогда ментам жару. Они кроссовку в уликах держали, я и придумал все это. Мне нужно было выманить тебя из города, чтобы грохнуть по-тихому. Никому другому доверить столь ответственное дело я не мог. Кстати, в случае провала у меня действительно имелся план снять здесь передачу. Амалия сыграла бы Верку. И тебя звездой сделал бы посмертно. Видел бы ты свою рожу на том прямом эфире. Но народу зашло, ничего не скажешь. К тебе на прием уже запись на два года расписана. Выходит, твой враг помог тебе взлететь еще выше. Вот ведь ирония, правда?

Марка вот-вот убьют, а он улыбался, потому что узнал, что Вера его не предавала. Она не устраивала шоу из трагедии. И он тоже перед ней чист. Жаль, что она никогда не узнает о Бориных махинациях. Но остается надежда, что после его смерти она сможет все забыть.

– Раз, два, три, четыре, пять, я иду в тебя стрелять. – Боря зачитывал приговор будто обычный инструктаж. – И давай-ка без глупостей.