Пленница

Почти сразу за этим порывом у Вари проявилось неистовое желание самой кормить дитя грудью. С той поры она получала истинное удовольствие, когда Гришенька, так назвали малыша, чмокал жадными губками у ее груди, улыбалась ей и внимательно смотрел на нее своими зелеными глазками.

Дмитрий Григорьевич смотрел на все причуды дочери с умилением и позволял ей все капризы. Лишь однажды он заметил, что барыни-дворянки не кормят детей грудью сами. Но на категоричный отказ Вари взять кормилицу для малыша Андреевский тут же заявил, что может это и к лучшему, если Варенька будет кормить Гришу сама.

По желанию дочери Дмитрий Григорьевич не только оставил мальчика в своем доме, но и стал воспитывать его как своего внука, дав ему свою фамилию. Однако для окружающих была выдумана история, о том, что мальчик является внебрачным сыном Дмитрия Григорьевича от некой актрисы. Слугам было строго-настрого запрещено раскрывать истинную тайну рождения Григория. Кто его мать и кем дитя действительно приходится Дмитрию Григорьевичу. Итак, малыш остался жить в доме Андреевских под неусыпным присмотром матери, деда и нянек. Мальчика баловали, лелеяли и обожали.

Фигура Вареньки уже через пару месяцев пришла в прежнюю форму, и молодая женщина с радостью отметила, что отлично влезает во все наряды, которые носила до беременности. Талия ее осталась такой же тонкой, как и раньше, а бедра, которые чуть расширились во время беременности, вновь обрели стройные округлые формы. Единственное, ее грудь прибавила пару размеров из-за прибывшего молока.

Варя подолгу сама занималась с маленьким сыном, почти позабыв о том, что это ребенок ненавистного Твердышева. Для себя она решила, что это только ее дитя, именно она его родила и будет воспитывать как любимого сына. А имя Твердышева она вскоре навсегда забудет.

Однажды, в конце февраля, когда она еще была на сносях, в ее спальню вошел Андреевский и тихо мрачно заметил:

– Наконец все кончено!

– О чем вы говорите, батюшка? – спросила его тогда Варя, которая была уже на девятом месяце беременности и устало сидела на диванчике, обложенная подушками.

– Сегодня мне сообщили, хорошую весть. Более никогда мы не услышим об этом мерзавце, который устроил то возмутительное бесчинство в нашем доме!

– Вы говорите о Твердышеве? – тут же догадалась Варя и напряжено посмотрела на отца.

– Да. Позавчера он умер в тюрьме.

– О Боже, – прошептала Варя, холодея.

– И не смей жалеть его! – раздраженно произнес Андреевский. – Он заслуживал не просто смерти! А мучительной казни! За то, что он сотворил с тобой!

– Но, батюшка, я не желала ему смерти, – пролепетала огорченно и ошарашенно Варя. – Вы же обещали, что он несколько месяцев пробудет в тюрьме и его выпустят.

– Да, я так и хотел. Но что такого, если провидение решило его судьбу, и этого мерзавца не стало? Более он не будет портить жизнь другим людям!

– Но отец все же…

– Неужели ты и впрямь жалеешь его? – опешил Дмитрий Григорьевич. – После всего, что он заставил тебя пережить? Я прекрасно помню, какой я нашел тебя четыре месяца назад, несчастной, испуганной. Ты была так печальна, моя канареечка, ты, из которой всегда лучились радость и жажда жизни.

– Но все же мне искренне жаль, что так случилось, – заметила нервно молодая женщина. – Я не думала, что он умрет…

– Я запрещаю вам, Варвара Дмитриевна! Ты слышишь, я запрещаю тебе жалеть этого наглеца! Ты только вспомни, сколько зла он тебе причинил! Он снасильничал над тобой, дворянкой! Не побоялся ничего. А затем удерживал тебя насильно в своем доме! Разве все было не так?

– Так и было, – печально согласилась Варя.

В тот миг она отчего-то вспомнила, как Твердышев мог жадно и сильно целовать. А еще ее память воскресила ту ночь, после их помолвки. Когда он страстно шептал ей, что очень хочет сына и именно от нее. Теперь эти воспоминания отчего-то вызвали горечь и боль в ее душе.

И она искренне сожалела, что он умер. Ведь, несмотря ни на что, он любил ее, и она ждала его ребенка, а нынче его не стало. Отчего-то мучительное осознание того, что она косвенно виновата в его смерти, начало терзать душу молодой женщины. Когда отец ушел, Варя упала на кровать и даже всплакнула о том, что в ее жизни все происходит как-то ужасно и трагично. Да, она ненавидела Матвея, но смерти ему она не желала. Она думала, что все кончится спокойно. Его выпустят из крепости, он уедет и позабудет о ней. Но нет, судьбе, видимо, было угодно, чтобы этого мужчины не стало.

Однако Варенька быстро оправилась от этого скорбного известия и, стараясь навсегда вычеркнуть его образ из своей памяти, практически заглушила в себе муки совести, твердящей, что Твердышев погиб из-за нее. Спустя несколько месяцев после родов Варя ощутила, что чувства к Олсуфьеву вновь вернулись к ней.