Пленница

Кроме природы, климата и житейского уклада, Сэму Ван ден Бергу нравились и африканские женщины. Белые его не привлекали совершенно, и в тридцать лет он женился на дочери вождя одного из родезийских племен, которая за несколько лет родила ему троих сыновей и дочь.

Родители не возражали, тем более что стареющий отец был рад передать в руки старшего сына руководство плантацией и отойти от дел, однако в 1980 году случился антиколониальный переворот, Родезия превратилась в Зимбабве, и Ван ден Берги, потеряв плантацию, но не все накопления, были вынуждены бежать из страны. Родители вернулись в Нидерланды, где к тому времени уже много лет счастливо жила их дочь Розалия, а Сэм с женой и детьми перебрался в Манзанию. Он категорически не хотел покидать Африку, прекрасно понимая, что на его жену и детей в Европе, в те годы не обладавшей современной толерантностью, будут смотреть весьма косо. Имеющихся средств вполне хватило на то, чтобы обустроить комфортный и уютный дом, а диплом юриста позволял вести дела, заключать выгодные сделки и не бедствовать.

— Но в Манзании почти каждый год происходит несколько переворотов, — удивленно сказала я. — Власть все время меняется. Как же так получилось, что вы сохранили свой бизнес и уровень жизни?

Сэм засмеялся, искренне, весело, от души.

— Девочка моя, — сказал он, отсмеявшись, — вы ведь уже достаточно взрослая и до сих пор так трогательно наивны. Поверьте, что любая власть не трогает умных людей, умеющих делать деньги и готовых сотрудничать. Мои навыки и умения пригождались всем и всегда. Я незаменим на переговорах высокого уровня, я свободно владею английским, французским, голландским языками, суахили и еще несколькими африканскими диалектами. Мои однокурсники работают в правительствах нескольких весьма крупных стран. Мои связи соединяют очень разные континенты, а мое происхождение открывает мне двери в весьма высокие кабинеты. Я выгоден, а потому незаменим.

Он продолжал свой рассказ, и я узнала то, что уже сообщил мне Мишка. Жена Сэма десять лет назад умерла, выросшие дети разъехались и жили теперь в Европе и Америке, а он оставался в Манзании один, не желая даже на старости лет менять привычный уклад жизни. Что ж, надо признать, что мне это было только на руку.

Около полуночи Сэм заметил, что глаза у меня совсем закрываются и я с трудом удерживаю вертикальное положение в удобном кресле.

— Идите спать, Елена, — сказал он, вставая. — И завтра отсыпайтесь в свое удовольствие. С утра я съезжу оформить вашу адвокатскую лицензию, так что вы можете не торопясь позавтракать. Завтрак я оставлю здесь, в саду. А потом, когда я вернусь, мы с вами поедем на предварительное слушание в суд, где вы сможете повидать свою сестру.

— Нам надо еще решить с вами наши деловые вопросы, — сказала я, помня о гонораре, который брал за свои услуги Самуэль Ван ден Берг.

— Это всегда успеется, — улыбнулся он. — Не переживайте. Всему свое время.

Он даже не дал мне убрать со стола, возмущенно заявив, что я гостья и приходящая к нему служанка завтра все уберет. Я пожелала ему спокойной ночи, вернулась в отведенную мне комнату, из последних сил стащила с себя одежду, натянула положенную Санькой в чемодан легкую пижаму, улеглась в мягкую, словно сделанную из взбитых облаков, постель и тут же уснула.

* * *

Всего за три дня жизнь в тюрьме стала такой привычной, словно Натка и ее товарищи по несчастью провели в заточении несколько месяцев. С утра их будили надзиратели, передавали в камеры кувшины с водой, которой можно было умыться над ведром за ширмой. Затем и ведро, и кувшин уносили, зато приносили завтрак. Как правило, это была каша и лепешки, а также питьевая вода, которой наполняли металлическую кружку.

После завтрака начиналось томительное ожидание обеда. Делать было совершенно нечего: телефоны не работали, книг не имелось, прогулки пленникам не полагались. К счастью, металлические прутья решетки позволяли общаться между собой, что они все и делали. К концу первого же дня Натке казалось, что она знает о Вере с Геной и Наде с Димой все, впрочем, как и они о ней.

Молодожены из Нижнего Новгорода родились и выросли в соседних дворах и даже учились в одной школе, правда с разницей в несколько лет, их родители работали на одном заводе и даже круг общения у них был отчасти общий, но познакомились Надя и Дима, отправившись в туристическую поездку в Турцию, на пляже, и, когда пришла пора разъезжаться по домам, были немало удивлены тем обстоятельством, что даже такси в аэропорту им можно взять одно на двоих.

— Вот как бывает, — эмоционально взмахивая руками, говорила Надя. — История нашего знакомства лишний раз подтверждает, что если людям суждено быть вместе, то судьба обязательно их сведет, даже если для этого придется поехать на край света. Хорошо, что мы оба любим путешествовать.

— На край света приходится поехать для того, чтобы в тюрьму попасть, — пробурчал Гена. — Вот не любили бы путешествовать, сидели бы дома, не оказались бы сейчас за решеткой.

В общем-то, возразить ему было нечего.