Пленница дракона

Я стою перед дверью в течение долгого времени, мой дракон тревожный и злой из-за того, что половинка моего огня сбежала. Он требует, чтобы я пошёл за ней и должным образом утвердил её, укусив, заклеймил, как свою пару. Таким образом, она никогда не захочет оставить меня снова.

Нет, я должен отпустить её. Хотя за стенами Андрака небезопасно, а её присутствие здесь может поставить под угрозу её будущее. Рабы внутри Андрака в безопасности, потому, что служат Андрасари, которые служат Конаю, но со временем Ронан убьёт и их. Поэтому я возвращаюсь в свой кабинет, моё тело напряжено от гнева. Я разъярён на себя, из-за того, что, несмотря на большую власть, которой наделён, я всё ещё бессилен. На самом ли деле это бессилие или всё же трусость?

Ронана и Афата нужно остановить, и тем не менее я ничего не делаю. Силу нужно вернуть и защитить, тем не менее, я прячусь в своём кабинете. Я стою на перепутье и не желаю делать выбор, потому что боюсь последствий.

Я не мог заснуть всю оставшуюся ночь. На следующий день, моё настроение такое же чёрное, как чешуя моего дракона.

Оно не улучшилось, когда наблюдатель из района Тарро прислал мне краткое послание, что Тарро пожелал прекратить торговые связи с Андрасаром, если преследование людей и существ Рур продолжится.

Встреча с Афатом, чтоб обсудить новое развитие и убедить его держать в узде Ронана, была бесполезна. Он не отвечает на мои звонки. Он отсутствует в Андраке и не был замечен в течение некоторого времени. Несомненно, Афат отправился в один из домов удовольствий, которым он пользуется, пока его империя погружается в хаос.

К вечеру я всего лишь кипящая ярость. В Андрасаре беспорядки, и Сила всё дальше уходит от меня.

Она не может снять свой ошейник без моего прикосновения, поэтому я знаю её точное местоположение. Но диапазон ошейника ограничен, и, неминуемо, Сила будет потеряна для меня навсегда.

Как же ей удалось сбежать?

Я проверяю журналы местоположений её ошейника, начиная с того момента, когда она покинула мою квартиру. Очевидно, она провела большую часть своего дня, даже после комендантского часа, в лазарете.

Я хмурюсь из-за этого. Помогла ли Эйин ей? Даже, несмотря на то, что Эйин никогда не скрывала, что не поддерживает порабощение людей, она знает, что Сила моя половинка огня. Она не помогла бы ей сбежать, зная важность Силы для меня.

Поэтому я направляюсь в лазарет, чтобы узнать правду.

— Конечно, я помогла ей сбежать, — без колебаний ответила Эйин.

Я никогда в жизни не был так разозлён сестрой. И её безразличный тон не помогает, когда она призналась в своём предательстве.

— Почему ты сделала это? Ты можешь быть заключена в тюрьму, Эйин.

— Ты собираешься рассказать Ронану и убить меня? — когда я не отвечаю, то она пожимает плечами. — Она хотела уйти, поэтому я помогла.

— Не могу поверить, что ты сделала что-то подобное. Особенно, когда ты знаешь, что она моя… когда ты знаешь, что она для меня значит.

— Я не могу поверить, что ты относишься к своей половинке огня так чудовищно. — Она поджимает губы. — Ты бы видел её. Она выглядела такой потерянной, одинокой и раненой. Сильный дух, который сломлен. Не знаю, что ты сделал, Терон, но независимо от того, что ты мой рах, и я люблю тебя, ты не заслужил её.

Я резко запускаю руки в волосы в разочаровании. Вина и стыд съедают меня.

— Думаешь, я этого не знаю? — грубо говорю я. — Каждый день, когда она была здесь, каждый раз, когда я смотрел на неё, напоминало мне об этом факте.

— Тогда я оказала тебе две услуги, — говорит она. — Она вне поля зрения и внимания, так что ты можешь вернуться к старому себе. Не тому, которого тоха и каха пытались воспитать с порядочностью и уважением к другим, а тому, кто был наполнен ненавистью, которого взрастили Афат и Ронан. — Её тон горький, черты лица потемнели от разочарования. — Во всяком случае, она не может быть здесь. Дочь Шихонга, Ксиа, знает, что Сила спасла тебе жизнь и рассказала другим людям в Андраке. Теперь, она считается предателем своего собственного вида.

Когда Эйин заканчивает говорить, я чувствую себя избитым и побеждённым, как если бы она приобрела способность изменяться и ударила меня об землю.

— Что ты хочешь от меня? — сказал хрипло я. — Что ты хочешь, чтобы я сделал?

— Не спрашивай меня, Терон. Ты точно знаешь, что тебе следует делать. — Она отворачивается от меня. — Я должна вернуться к работе.

Она уходит от меня, чтобы ухаживать за шевелящимся больным. Я покидаю больницу, и какое-то время стою на одном из балконов и смотрю на раскинувшийся город Андрасар.

Вдалеке вьётся струйка дыма в направлении темнеющего неба. Это распространённое зрелище в последнее время. Признак того, что ещё одно здание было разрушено разъярёнными людьми, стремящимися бороться до конца за свою свободу. Сначала я сопротивлялся, но позволил себе допустить мысль о том, чтобы уступить требованиям людей. Не знаю точных мыслей тохи, когда он дал им убежище в Андрасаре, но он, должно быть, верил, что это правильный выбор.