Пленница наследника короны

– Весьма успешная, должен отметить, – не стал отпираться от очевидного. – Народу требовался объект для сострадания и наглядная демонстрация твоего плачевного положения. Я тиран, ты несчастная, меня боятся и не любят, тебя любят и жалеют. Всё, как и планировалось, – и совершенно без перехода ласковое напоминание: – Слуги ожидают.

Ничего не говоря, я поднялась и покинула собственную спальню. Вышла в гостиную, встала за ширму и без возражений позволила себя раздеть.

А дальше начались откровенные издевательства. Новое нижнее платье, тугой корсет, плотная ткань верхнего платья. Хорошо расчёсанные волосы убрали в тугую косу, ту пустили вокруг головы, закрепляя больно впивающимися в кожу шпильками. Сверху нахлобучили корону.

Красота. Наверно… очень сомневаюсь.

Увы, все решили, что задыхающаяся королева – проблема исключительно королевы. В смысле, мне поклонились и молча вышли! Ну, просто невероятно!

Зато появившийся Агвид, окинув меня задумчивым взглядом, тут же предложил:

– Могу оказать неоценимую помощь.

С намёком так предложил… известно на что. Ещё ночью я бы согласилась, но теперь, когда мне пообещали дать ответы хоть на часть вопросов – нет уж. Сначала мучения и ответы, потом мучения и побег.

– Едем в город, – произнесла уверенно.

И с трудом удержала слёзы от осознания: вместо нормальной помощи мне предложили издевательство. То есть, раз уж страдаю, мне полагается делать это незаметно и так, чтобы другим дискомфорта не причинять?

Да, нервы стали ни к чёрту.

– Как прикажете, ваше величество, – не упустил возможности подковырнуть супруг, отвесил показательно низкий поклон, выпрямился и протянул руку.

То есть он, конечно, продемонстрировал обманчивую покорность, но быть покорной в итоге приходится именно мне. Что ж… мы не гордые. Подавив раздражение, приблизилась, вложила ладонь в мужскую руку и позволила вывести себя вначале из комнаты, затем из замка в целом.

* * *

Красно-золотой экипаж ожидал во дворе, а вместе с запряжённой четвёркой белоснежных коней каретой к поездке в город подготовились и три десятка вооружённых воинов во всё той же привычной матово-чёрной броне. Среди лиц я заметила много знакомых, даже братьев-близнецов, которые ранее были моей личной охраной. Значит, Агвид оставил всех, кто до этого охранял покой прошлой королевы, его матери. Если подумать, это и не удивительно. Насколько я поняла, именно Агвид до этого отвечал за безопасность дворца и его жителей, значит, и людей в охрану набирал сам, а теперь, уверенный в каждом из них, привёл мужчин и сюда, охранять уже его самого.

Едва оказались внутри удивительно просторной кареты с двумя диванами напротив и столиком у окна между ними, выяснилось, что в некоторых выводах я всё же ошиблась. Охранять полагалось не Агвида, а меня.

– С глаз охраны не исчезать, – начал распоряжаться супруг суровым, хорошо поставленным командным тоном. – Место, куда мы направляемся, опаснее поля боя.

Удивительные свойства у фразы «Хуже быть уже не может». Только её подумаешь, и хуже тут же доказывает, что очень даже может быть.

Муж продолжил:

– От меня ни на шаг, ни к чему не прикасаться и, самое главное, ничего не пить. Даже если будут предлагать и заманивать. Тем более, если будут предлагать и заманивать.

Мне это всё уже окончательно разонравилось. В голове замелькали предательские сомнения: может, ну их, ответы ценой такого риска? Но последнее я тут же прогнала.

– Меня попытаются отравить? – страх скрыть не получилось.

Тяжёлый, придавливающий к диванчику взгляд сидящего рядом короля и мрачный, не оставляющий никаких надежд на выживание ответ:

– Значительно хуже, Алиса.

* * *

На первый взгляд Институт Магии мало чем отличался от жилых домов, разбросанных вокруг. В два скромных светло-серых этажа, с каменной трубой на плоской крыше, невзрачным серым порогом. Только клумб не было, у других зданий же пестрели яркими цветами.

Едва карета остановилась, мы с супругом… остались сидеть. Было слышно, как на улице спешиваются и разбредаются наши сопровождающие.

Через минуту Агвид вышел, я… осталась сидеть. Не знаю, что там происходило и чем народ занимался, но меня вытащили ещё только минут через пять.

Супруг сделал это лично. Открыл дверцу кареты, молча протянул внутрь затянутую чёрной перчаткой ладонь, крепко сжал мою ручку и помог выбраться. И больше не отпустил. Не дал шанса даже подумать о том, что дальше я могу передвигаться без его руки.

Так мы вместе и пошли. Величественный, гордый, сильный король и его малость растерянная и напуганная королева, откровенно проигрывающая по всем параметрам.

Дверь в здание уже была открыта, а внутри тут и там уже стояла наша суровая, готовая, кажется, ко всему на свете охрана. Мы беспрепятственно прошли вглубь чистого, сухого, но не богатого на мебель здания, оказались в гостиной, нужно полагать. И, не замедляясь, вошли в тайный проход, открытый за отодвинутым в сторону шкафом.