Пляска фэйри. Сказки сумеречного мира

– Вечно этот гребаный коп. Отстань уже.

Следующим номером программы из воронки появилось трио крошечных торнадо и затанцевало вокруг слоняющихся детей. За ним – содержимое противоштормового убежища: банки с вареньем, паутина, какие-то доски два на четыре дюйма, хоккейная экипировка.

Теперь тело Пег уже было почти неразличимо под толпой снов, запертых в растущем шаре из пиксивоска. Я пыталась рассмотреть, что происходит под прозрачной коркой: кажется, там уже зародился какой-то сюжет. Торнадо загнали детей в убежище, где они обнаружили тоннель, ведущий к вертолету. Вроде бы все это было как-то связано с идеей поймать ураган в майонезную банку.

Глядя туда, я чуть не уснула стоймя. Вырвавшись из пут дремы, я схватила Мо и хорошенько ее встряхнула.

– Нам пора!

– Еще пять минуточек, – взмолилась она.

Я бросила последний взгляд на Пег…

…и увидела нас двоих.

Лизабет-из-сна стояла на куче подозрительно похожих на кости веток и что-то вещала. Слов я не слышала, но, господи, какой старой я там была… и какой властной.

Зато высокой, а еще мускулистой и сильной.

– Бог ты мой! – вырвалось тем временем у Мо.

Ее сонный образ оказался сексуальной драконицей, дикоглазой, роскошной, лязгающей зубами на все вокруг. Мгновение я думала, что дорого бы дала, если бы меня видели вот так, но по физиономии Мо тут же поняла, что ее собственные надежды не оправдались от слова совсем.

– Ребенок тебе доверяет, – кисло поделилась она, глядя на маленькую меня, и тут же взмолилась, позабыв о себе. – Лиз, сделай что-нибудь!

– Попробую.

Я налегла на восковую мембрану. Все персонажи снов оторвались от своих дел и уставились на меня – великанскую тетку, колошматящую по небу их мира. Драконица Мо ринулась ко мне, плюясь огнем, игривая и прекрасная. Пламя подтаяло воск, но не слишком. А потом рептилия ушла на новый вираж и усвистала, отвлекшись на что-то поинтереснее.

Я посмотрела на вторую меня, показала на воск, потом на оружие на ее крошечном боку. И зевнула во весь рот. Хоть я и стояла на ногах, веки предательски пытались упасть.

Я-из-сна все еще что-то болтала без умолку – я, наверное, все время точила лясы при Пег… Да заткнись же уже, ради бога, подумала я.

Мо рядом качалась все сильней.

– Так, довольно, пора выбираться отсюда.

И тогда маленькая я схватила стеклянную банку с торнадо и швырнула ее что есть сил об оранжевый восковой свод.

Раздался удар, совсем тихий. А потом весь шар взорвался. Образы снов разметало по всей комнате, и Кизил, кашляя, кинулась за ними в погоню. Вырвавшийся на свободу вихрь учинил форменный хаос: ветры то всасывали нас в себя, то кидали об стену. Какой-то бриз просочился у меня меж зубов, ринулся вниз по горлу и растаял, заполнив разум забытым ликованием какой-то давней грозы.

В облаке благовоний словно раскрылись окна чистого воздуха. За пределами комнаты взвыли фейские голоса. Дыма было еще слишком много, но как только они смогут, они ворвутся сюда и тогда…

– Шутовские капли! – заорала Мо.

Она прорвалась к гамаку, пропустила руки через сетку, чтобы ее не сдуло, и пальцами подняла Пег веки.

– Лиз, быстрее!

Я оттолкнулась от стены, открыла флакон и выплеснула святую жидкость в чересчур огромные глаза Пег.

Фэйри снаружи подняли плач, полный злобы и обманутых надежд.

Кизил в ярости кидалась на сонный народ, кромсая его в клочья. Я едва успела схватить крошечную версию себя и сунуть Пег в рот. Драконица тут же собралась за ней следом, но Мо поймала ее поперек змеиного туловища и окинула оценивающим взглядом торговку слухами и ее неутомимые когти.

– Не смей! – закричала я, слишком по-полицейски.

И прикусила язык. Так нельзя – вся история нашей жизни заставит Мо машинально сделать наперекор.

– Мо, Пег тебя обожает!

Мо ответила мне суровым и на редкость упертым взглядом.

– Ты не понимаешь! Ты должна быть там – живая и внутри нее, – если хочешь, чтобы Пег увидела тебя другой!

Кизил спикировала на нас, и я подумала было, что Мо сейчас отдаст ей эту чешуйчатую зажигалку, но нет! Быстрый разворот, и змеиное тельце, извиваясь, проскользнуло в горло Пег. Ручонки феи остановились в каком-то дюйме от ее зубов.

– Можно мы уже пойдем?

Мо вытащила Пег из гамака и проковыляла целых два шага, после чего они обе рухнули на пол.

Воск капал на ее бархатное платье. В ножном браслете билась маленькая приснившаяся молния.

Грозовые сны, подумала я, смакуя образ… – нельзя, чтобы она их лишилась. Я сломала вещицу, изловила жужжащую электрическую стрелку пальцами и протолкнула в губы Мо.

– Почему она не просыпается? – сонно осведомилась она.

– Она наоборот, засыпает, – сказала я.

Юное лицо Пег постарело, пусть и совсем чуть-чуть. Мо тоже увидела это, и реальность чертова фейского мира снова обрушилась на нее. Глаза ее расширились от ужаса, но чтобы оставить их открытыми, пришлось побороться.

– Все хорошо, – заверила я ее. – Все уже кончено.

И как следует ущипнула обеих – за руку, над локтем, постаравшись зацепить нерв. И достаточно крепко, чтобы оставить синяк. Мо завопила и попыталась вырваться… Потом округлила глаза и стала просыпаться, замедляясь до скорости статуи.