Пляска смерти

Вернулись воспоминания о них обоих на простынях, но на этот раз это меня не шокировало – я была готова, знала, чего ждать. И знала, что этот Жан-Клод двадцать лет провел в счастливом единении с Ашером и Джулианной. Этот Жан-Клод потерял Джулианну и Ашера – ее сожгли как ведьму, а Ашера пожирала ненависть к Жан-Клоду, что тот опоздал ее спасти. И этот Жан-Клод тоже все время обвинял себя. Жан-Клод доставил раненого Ашера ко двору Белль Морт, чтобы спасти его жизнь, а платой за спасение было то, что Жан-Клод стал на сто лет мальчиком для битья. Этот Жан-Клод, лежащий в постели Огюстина, утратил все и всех, кого любил. Он уцепился за единственное утешение, которое мог найти, и не мне было на него ворчать.

Воспоминание стало бледнеть, потому что не секс был мне важен, не Жан-Клод, даже не Огюстин, а само переживание. Я вынырнула из него, в глотке колотился пульс.

– Если это воспоминание, почему тогда почти больно из него выходить?

– Не знаю, ma petite, но времени у нас немного. Остановить воспоминание я не могу, но могу его направить. Я хотел, чтобы ты поняла, что между нами случилось, потому что не могу остановить того, что случится сейчас. Мы сражались с ней за время, чтобы смягчить для тебя удар.

– Мы?

Я посмотрела на Огюстина, и в его глазах прочла скорбь, как бывало, читала вожделение в глазах Жан-Клода.

– Мы будем держаться, сколько сможем, Жан-Клод, но поспеши. Что бы ты ни делал, постарайся быстрее.

Это был голос Ашера, но скорби в нем было не меньше, чем в глазах Огюстина. Я посмотрела на Ашера и увидела на его лице едва заметные красноватые следы вампирских слез. И тут я поняла, что воспоминание это пришло ко всем, кто здесь был.

– Прости меня, Анита, – сказал Огюстин и посмотрел поверх меня на Жан-Клода. – Простите меня, оба.

– За что именно? – спросила я.

– За это, – ответил он тихо, и стало так, будто они оба задерживали дыхание и выдохнули одновременно. Они сбросили щиты, воля каждого из них сломалась, и ardeur вдруг заревел, сжигая нас всех.

Кажется, я слышала смех – мрачный и раскатистый, смех Белль где-то глубоко-глубоко у меня в голове.

Глава девятая

Налетел ardeur, и упала одежда. Сшитые на заказ кожаные ножны слетели с меня со всем прочим, и все мы свалились на ковер, руки и рты, и ничего больше. Тяжелый, из стекла и металла кофейный столик отлетел в сторону пушинкой.

Я придавила мускулистое тело Огги к ковру, навалилась голая сверху, ощущая, как он уже тверд и готов, но мне хотелось начать с другого конца. Мы поцеловались, и губы у него были именно такие полные и спелые, как казались на вид. Целовал он меня осторожно, хотя я знала, что его ведет ardeur, и то, чего ему хочется, осторожным никак не назвать.

Я лизнула его в шею, поцеловала, опускаясь ниже, плечи, грудь. Дошла до сосков, бледных и твердых на выпуклости груди. Никогда я еще не была ни с кем, кто так серьезно занимался бы железом. Как будто из-за всех этих мышц кожа была более тугой, и труднее было прихватить ее зубами, но труд того стоил.

Я присосалась к соску, и Огги вскинулся с пола, испустил вопль. Глаза у него расширились, удивленные, руки искали, за что схватиться. Одну эту ищущую руку схватил кто-то, и я знала, кто это, еще до того, как Огги вытащил его на свет. Он притянул Жан-Клода к себе, вниз, и я поползла ниже по его телу. Пролизала, прокусала дорожку по животу, а Огги впился в Жан-Клода поцелуем – я сделала что-то, от чего он приподнялся с пола, и их рты соприкоснулись, так что мне было хорошо видно. Никогда раньше не видела, как мужчины целуются – вот так вот. Губами и языком. За все те месяцы, что Ашер был в нашей постели, они пару раз, быть может, подались друг к другу – но тут же остановились. Но я ни разу не спросила, чьи чувства они при этом щадят – мои или свои. Сейчас, когда Жан-Клод взял лицо Огги в ладони и целовал так взасос… у меня от этого внизу стянуло резко, быстро, почти мини-оргазмом. Одна умная подруга мне сказала, что твердить постоянно, будто мне не нравится лежать в постели с двумя мужчинами сразу – глуповато. Случай дамы, которая слишком бурно возражает. Мое тело отреагировало за меня – как только я увидела их поцелуй. Мне говорили, что так бывает с мужчинами, когда они видят поцелуй двух женщин – а я чем хуже?