Плюс пятнадцать ради успеха (СИ)

— О, конечно! — воодушевился итальянец и, выйдя из авто, начал с энтузиазмом крутить головой.

— Ева, — Матеушу было достаточно взглянуть на меня, чтобы я перестала недоуменно его рассматривать и, подхватив итальянца под руку, повела его к скульптуре огромного ежика.

Ежик сидел на пеньке с открытым ртом и прижимал к себе узелок. Итальянец справедливо поинтересовался, и чем же этот зверек так знаменит, что мы даже остановились, хотя у нас много дел, и я…

В общем-то, даже человеку, который смотрел знаменитый советский мультфильм «Ежик в тумане» бывает трудно сообразить, к чему там все было, и что в тумане делала белая лошадь. А уж тому, кто об этом мультике даже не слышал…

Прежде чем начать говорить, я бросила взгляд на Матеуша — тот тщетно пытался к кому-то дозвониться, потом с кем-то о чем-то переговаривался, и делал это тихо, чтобы его не было слышно. А еще он то крутился возле нас, то отходил в сторону, то есть, его звонки были важны, но он не хотел показать этого итальянцу. Так что пришлось припомнить все, что я знала о героях мультфильма и о создателях, а потом, давая Матеушу время, прибегнуть к фантазии. Ну что сказать? Через пятнадцать минут с открытым нараспашку ртом на этот мир ежик смотрел уже не один.

— Божественно, — целуя мою руку, похвалил итальянец.

И благоговейно взглянул на колючего зверька, который, несмотря ни на что, остался верен своим друзьям. Даже тонул ради них! А ведь река была холодна, а вокруг такой жуткий туман, в котором с черными иголками легко затеряться…

— Обязательно посмотрю это великое произведение, когда вернусь на родину! — загорелся он.

Ну, здесь мне стыдно не было. Этот мультик был признан мультиком всех времен и народов — так почему бы и иностранцу не просветиться? А если ничего не поймет, так это трудности перевода.

— Великолепный рассказ, — итальянец снова потянулся к моей руке с поцелуями, но ее ловко перехватил Ковальских.

Быстрый взгляд — не возражаю ли? И после моего облегченного выдоха, моя рука заняла удобные позиции на предплечье Матеуша.

— О! — рассмеялся итальянец. — Я сразу не понял. Простите, если бы я знал, что Ева — не только ваш личный помощник… Ева, пожалуйста, переведите ему… Скажите, что я бы никогда не ступил на его территорию…

Конечно, я не стала ничего говорить. Просто пожала плечами, стараясь спрятать эмоции и не краснеть от досады. Но Матеуш заметил и, видимо, догадался. А еще неожиданно разозлился. Шагнув к иностранцу, он навис над ним и с улыбкой, и очень вежливым тоном, поставил в известность:

— Ужасно хочется проредить тебе зубы. Если ты дашь мне еще хоть один маленький повод, я не откажу себе в удовольствии.

— Перевести? — с готовностью вызвалась я.

— Нет, — Матеуш отошел от итальянца с прежней улыбкой. — Мне кажется, он меня понял.

И вот действительно, то ли итальянец догадался по взгляду Ковальских, то ли почувствовал возникшее вдруг напряжение, то ли сообразил, что повел себя некрасиво, но стал вести себя вежливо и почтительно, как до этого.

Но веяло от всего этого не сожалением и принятием факта, а осторожностью.

Он затаился.

Но было поздно.

Глава № 27

Возможно, итальянец и сообразил бы, что провалился, но Ковальских не дал ему шанса задуматься.

— А вот это здание… — он вынудил гостя развернуться и посмотреть на самый обычный дом. — У него такая интересная история… Ева, будь добра, расскажи.

Взглянув на здание с не меньшим удивлением, чем иностранец, я мысленно прикинула: что могу сочинить на ходу. Дом был серым, невзрачным, люди из него выходили унылыми, так что подходящая идея нашлась за пару секунд.

— Рассказывать все, что знаю? — уточнила у босса.

— Да, конечно, — кивнул тот важно. — Если ты сильно увлечешься, я дам это понять.

Собственно, все, что надо, я уже поняла: тянуть время столько, сколько понадобится. Не знаю зачем, но боссу виднее.

— Итак, Марко, в этом таинственном доме… — так начала я историю про двух влюбленных, которые, доведенные до отчаяния, когда-то сбросились с крыши этого здания.

А дальше я сама увлекалась, рассказывая о переживаниях молодых людей. Оба из неблагополучных семей, постоянно недоедали, да и носили то, что придется, они погибли, чтобы быть вместе. Люди считали, что они недостойны этого светлого чувства и пытались мешать. Молодые люди увидели единственный выход из этой ситуации, и спрыгнули с крыши, взявшись за руки. Казалось бы, они победили, возвысились над тем миром, который не принимал их, но…

Они все равно не смогли быть вместе. Самоубийц на тот свет не пускают. Более того, усугубляют их положение. Та жизнь казалась настолько тяжелой, что добровольно от нее отказались? А так ли она была тяжела? Проверим.

Раньше влюбленные хотя бы могли видеть друг друга, а теперь бродили двумя тенями. И невольно пугали жителей дома, потому что те замечали: или то пропадет, или это. Казалось бы, и ненужное вовсе, а странно… Кому такое могло понадобиться?