Плющ

Я дошел до Общенационального Сообщения и увидел фотографию самолета — во всяком случае, того, что от него осталось, — на заросшем сорняками поле, заваленного обломками от двигателей. На заднем плане, за забором из плетеной сетки, стояла группа людей и таращилась на останки. Я просмотрел заголовок и сразу все понял.

— Барфилд? — Спросил я.

— Барфилд, — согласился он.

— Господи!

— Господь тут ни при чем.

Я просмотрел статью, на самом деле не читая ее, просто ища ее имя. А вот и оно: Тина Барфилд из Сентрал-Фолс, источник старинной пословицы: «Если вы слишком долго играете в пятнашки вокруг циркулярной пилы, рано или поздно кто-то да поранится». Или сгорит заживо в «Сессне-Титане», могла бы добавить она.

— Она сказала, что обезопасит себя от Карлоса, если сделает по-настоящему доброе дело, — сказал Роджер. — Это может навести кое-кого на мысль, что она поступила с нами как раз наоборот.

— А я ей верю, — сказал я. Думаю, я говорил правду, но так или иначе, я не хотел, чтобы Роджер решил выкорчевать плющ, растущий в шкафу Риддли, из-за того, что случилось с Тиной Барфилд. Как бы я ни был потрясен, мне этого не хотелось. Затем я увидел — или, может быть, это была просто интуиция — что разум Роджера работает не в том направлении, и немного расслабился.

— Вообще-то, я тоже, — сказал он. — Она, по крайней мере, пыталась сделать доброе дело.

— Может быть, она просто не сделала его достаточно быстро, — сказал я.

Он кивнул.

— Может быть, так оно и было. Я прочитал рассказ, который она советовала, тот, что написал Джеромом Биксби.

— «Это хорошая жизнь».

— Да. К тому времени, как я прочел две страницы, я узнал его как основу знаменитого эпизода «Сумеречной зоны» с Билли Муми[189] в главной роли. Ты знаешь, что там, черт возьми, случилось с Билли Муми?

Мне было абсолютно наплевать на то, что случилось с Билли Муми, но я подумал, что озвучивать это — плохая идея.

— Это история о маленьком мальчике, который на самом деле такой себе супер-пупер экстрасенс. Он разрушает весь мир, по-видимому, за исключением своего маленького круга друзей и родственников. Эти люди, которых он держит в заложниках, тоже погибают, если осмеливаются хоть в чем-то ему перечить.

Я вспомнил этот эпизод. Маленький ребенок не вырвал чье-то сердце и не стал причиной крушения самолета, но он превратил одного персонажа — своего старшего брата или, возможно, соседа — в чертика из табакерки. И когда чертик ему надоел, он просто выкинул его в кукурузное поле.

— Исходя из этого, ты можешь себе представить, каково было жить с Карлосом? — Спросил меня Роджер.

— Что мы будем делать, Роджер?

Он отвернулся от окна и посмотрел мне прямо в глаза.

Он тоже был напуган, но настроен решительно. Я уважал его за это. И себя я тоже уважаю.

Я думаю, есть за что.

— Мы должны превратить «Зенит Хаус» в прибыльное предприятие, если сможем, — сказал он, — и тогда мы зальем девять галлонов черных чернил в глаза Харлоу Эндерса. Я не знаю, действительно ли это растение — современная версия «Джека и бобового стебля»[190] или нет, но если это так, мы должны забраться на него и взять золотую арфу, золотого гуся и все золотые дублоны, которые только сможем унести. Согласен?

Я протянул ему руку.

— Согласен, босс.

Он ее пожал. У меня в жизни было не так уж много хороших событий, по крайней мере, до девяти утра сегодняшнего дня, и это явно было одним из них.

— Мы также должны быть осторожными, — сказал он. — Согласен?

— Согласен. — Лишь сегодня вечером, дорогой дневник, до меня дошло, что если из слова Согласен убрать букву «А», то получится Жадность[191]. Я бы сказал вам неправду, если бы сказал, что меня это не волнует.

Мы еще немного поговорили. Я хотел пойти в каморку и проверить как там Зенит; Роджер предложил подождать Билла, Херба и Сандру, а потом сделать это вместе.

Как раз в этот момент в кабинет вошла Ла Шонда, жалуясь, что в приемной странно пахнет. Роджер посочувствовал, предположил, что на ковре могла возникнуть плесень, и разрешил мелкую денежную трату на банку «Глейда», которую можно было купить в магазине «Смайлер» через дорогу. Он также предложил ей оставить редакторов в покое на ближайшие пару месяцев: «Они все будут усердно работать, — сказал он, — пытаясь оправдать ожидания материнской компании». Он не сказал «нереалистичные ожидания», но некоторые люди могут передать очень многое с помощью определенного тона голоса, и Роджер — один из них.

— Моя политика — не заходить дальше этого места, мистер Уэйд, — сказала она, стоя в дверях кабинета Роджера и говоря с большим достоинством. — Вы нормальный… и вы тоже, мистер Кентон… большую часть времени…

Я поблагодарил ее. Я обнаружил, что после того, как ваша девушка бросает вас ради какого-то льстеца с Западного побережья, который, вероятно, знает Тай чи[192] и разбирается во всякой блявотине как тонкий эс-тет, даже неуклюжие комплименты звучат довольно приятно.

— …но эти трое немного странноваты.