Плюшевая засада

Слава знал три заветные цифры, с помощью которых его сотовый оператор соглашался соединить его с медиками. И Ната преисполнилась уважением к своему новому товарищу. Вот она, хоть убей, этих заветных цифр не помнила. 003 или 303? Или еще какие-то другие? Она бы стала звонить 911, хотя тоже глупо, это в Америке работает, а у нас нужно набирать 112, или опять не так?

Но Слава точно знал как. Он быстро договорился с врачами, где будет их встречать, и убежал, велев Нате караулить, чтобы с Анной Семеновной ничего не случилось.

Глава 10

Какое-то время Ната честно выполняла полученное ею задание. Но время шло, а никто не появлялся. Лишь кукушка куковала высоко в кронах деревьев.

И Ната, совсем впав в отчаяние, спросила:

– Кукушка-кукушка, скажи, сколько осталось жить Анне Семеновне?

И противная птица тут же умолкла!

– Скотина ты! – с чувством произнесла Ната. – Самая настоящая скотина! Одно слово, кукушка!

Словно в отместку кукушка издала слабенькое «ку-ку» и снова замолчала.

– Один год всего! – расстроилась Ната. – И не стыдно тебе? У человека мать престарелая, ног под собой не чует. Как она без дочери обходиться станет? Помрет ведь!

Но кукушка и тут не устыдилась. И куковать не стала. А вскоре вернулся Слава с врачами, которые быстро осмотрели Анну Семеновну.

– Все ясно, – произнес врач, – травма мягких тканей головы.

И не успели Ната со Славой испустить облегченный вздох и немножко удивиться, что при таком легком ранении Анна Семеновна до сих пор не пришла в себя, как врач добавил:

– Также повреждены кости черепа.

И радостный вздох замер в груди у друзей.

А врач все не унимался:

– Возможно также частичное проникновение осколков костей черепа в ткани головного мозга.

Ну все! Полный конец! Ната со Славой стояли придавленные тяжестью услышанного ими диагноза. Это был приговор. Вердикт врача не позволял надеяться на быстрое выздоровление Анны Семеновны. Повезет, если женщина просто останется жива. Но после такой травмы возможны различные последствия, вплоть до паралича. И что будет делать мать Анны Семеновны, когда ей из больницы привезут парализованную дочь? Ведь погибнут обе! Тут волей-неволей, а вспомнишь жадину кукушечку.

– Неужели это все? – пролепетала Ната, которой было ужасно жалко свою начальницу. – Неужели конец?

Анна Семеновна была славная тетка. Никогда особенно не придиралась, всегда шла навстречу сотрудникам. Если видела, что у человека трудная ситуация, давала оплачиваемый отпуск, позволяла подработать. Это она настояла, чтобы у людей был в воскресенье выходной день, а в субботу укороченный, но оплачивающийся как полный. В общем, никаких претензий у Наты к начальнице никогда не возникало. И даже напротив, всегда распоряжения Анны Семеновны были лаконичными, простыми и всем хорошо понятными. Золото, а не начальница!

И сейчас Ната едва удерживала слезы, когда врачи уносили ее любимую Анну Семеновну в крайне тяжелом состоянии.

Но ее отвлек Слава:

– Посмотри, что я нашел.

Ната вытерла глаза, взглянула и вздрогнула.

– Откуда это у тебя?

– Тут лежало. Под телом.

– Откуда это здесь?

Ната почти с ужасом смотрела на замызганный грязью кусочек меха, который показывал ей Слава. Это был игрушечный заяц. Когда-то белый, со временем он потерял свой первоначальный окрас и сейчас производил жалкое впечатление. Но Ната была уверена, что она уже видела эту игрушку. С момента их последней встречи заяц еще больше посерел. Он был измазюкан в грязи так, что та отваливалась от его шерсти кусочками, но это был старый знакомец Наты, девушка была в этом твердо уверена. Заяц из комнаты Аленушки.

– Эта игрушка из дома Валентина Петровича.

– Ты уверена?

– Абсолютно. Я нашла этого зайца среди других игрушек Аленушки.

– Может, просто похожего?

– Нет-нет. Это точно он. Вот и глаза – пуговицы, один зеленый перламутровый, другой черный. Это та самая игрушка.

– Как же он тут-то очутился?

– Не знаю. Я даже не помню, где его оставила. Из комнаты Аленушки я уходила с зайцем в руках, это я точно помню. А вот потом… Кажется, я оставила его где-то на втором этаже. Или я забыла его уже в кухне?

– Заяц оставался где-то в «Двух кленах»?

– Уверена в этом.

– А теперь он тут?

– Как видишь.

– Значит, сюда его принес кто-то из живущих в доме. Другого варианта нету! И тот, кто подобрал после тебя игрушку, тот и есть преступник!

– Но зачем кому-то из обитателей «Двух кленов» нападать на Анну Семеновну?

– По всей видимости, это как-то связано с убийством Елизаветы Николаевны. Ее подруга слишком много знала. Возможно, она даже знала или догадывалась, кто убийца. И тому показалось слишком опасным позволить Анне Семеновне жить и владеть такой информацией.

– Какой ужас! Значит, убийца и впрямь кто-то из близких Елизаветы Николаевны!

– А ты в этом сомневалась?

Ната покачала головой. В доме у всех его обитателей было полно своих тайн и секретов. А вот любви между ними маловато. Самая подходящая почва для преступления.

– И что мне делать?

– Тебе возвращаться обратно к своим обязанностям горничной.