А эта… сторожиху к алмазам-изумрудам догадалась выставить? Скумекала и приняла решение за какие-то минуты?! Нет. Таких баб не бывает. Обитаем все-таки в реальном мире, стряпуха Вероника Полумятова — не сказочная Василиса Премудрая. Наверное, эта тетка все же здесь живет. Не захотела дверь открывать, услышала, как он замок вскрывает и… Забыть. Сейчас это не важно. Котов поборол желание тут же исчезнуть из квартиры. Перешагивая худые ноги мертвой женщины, стянул с лица очки и маску, заставил себя стать привычно хладнокровным, примечающим любую мелочь.
Открыл ближайшую дверь — ванная комната. Точнее, совмещенный санузел с душевой кабинкой, стиральной машиной и прочим. Здесь пахло стерильной гигиеной, но не больничной, с примесью хлорки, а витал вполне достойный аромат лаванды, флер от бабских притирок и шампуней.
Котов мазнул взглядом по стаканчику с
Вор приподнял крышку корзины для грязного белья. Увидев стопку белоснежных тряпочек, аккуратно переворошил ее, насчитал два поварских комплекта и три колпака, видимо копящиеся и стирающиеся разом. Синего мешочка со звездочками в плетеном коробе не оказалось.
Жаль, пока в точности непонятно — перебирала она сумку или нет.
Котов вышел из санузла, постарался не зацепиться взглядом за лежащую в прихожей покойницу с раскрытым глазом и двинулся к кухне. К рабочему месту кулинара.
Но пробыл там недолго. Исследование ванной комнаты уже многое сказало ему о хозяйке: чистюля и педант, грязную одежду складывает лучше, чем иная дамочка заботится о кофточках на выход. Такая аккуратистка бриллианты в гречневую крупу не закопает и в унитазный бачок не спрячет, даже трижды обернув в пакеты и скотчем обмотав. Ювелирные украшения попросту не совместимы для ее мозгов с пылью, грязью или туалетом. Да и ореховых крошек на кухонных поверхностях не видно, кругом идеальная чистота. Здесь явно никто мешочек не перебирал и не вытряхивал. Надо идти в спальню. К складу душистого отглаженного белья.
Проходя по коридору от вылизанной кухни, Котов обратил внимание на «лишнюю» дверь рядом с совмещенным санузлом. Открыл ее и обнаружил кладовую внушительного размера. Нашарил выключатель… Первое, что бросилось в глаза, — безупречно ровная стопка ярких тканевых мешочков. Синих, с пропечатанными золотыми звездочками. Они сияли среди кастрюль, припасов и непонятных поварских агрегатов, как елочные игрушки в диком лесу.
Убедившись, что мешочков все же несколько, слегка воодушевленный Котов заглянул во все углы огромной кладовой, поискал наполненный орехами, использованный мешочек. Но орехи нашел только в плотно закупоренных стеклянных банках.
Не повезло. Обшарив каждую отдраенную кастрюлю, задумчивый Котов вышел из кладовой. Вообразив, что под ногами лежит бревно, снова перешагнул покойницу и очутился в еще одном безупречно вылизанном помещении — гостиной. Открыл единственный здесь шкаф-сервант. Практически не исследуя, глянул в выдвижные ящики тумбы под телевизором…
В спальню. Только в спальню. Учитывая психотип хозяйки и возникший у нее цейтнот, ценности она спрячет под постельным бельем или прикопает под отутюженными майчонками-сорочками.
Котов умело, не стронув с места ни единой наволочки, с привычной скрупулезностью обыскивал зеркальный шкаф. Он заставлял себя действовать размеренно и планомерно, не психовать, не мандражировать. Попутно вспоминал каждое слово из разговора с Жанной. Вдруг что-то упустил?
«Черт побери! — ошпарило воспоминание. — А ведь действительно упустил! Жанка сказала, что в мешочке были орехи с
Котов быстро вернулся на кухню и исследовал помойное ведро. Вполне в манере этакой чистюли не глядя вытряхнуть орехи, перепутанные с фруктовыми кубиками. Своим безупречным педантизмом она клиентов привлекает, деньги зарабатывает, ей легче что-то выбросить, чем опозориться, когда заказчик обнаружит на цукате налипшую соринку от орешков!
Орехов, цукатов и бриллиантов среди мусора, увы, не оказалось. Котов вернул миниатюрное ведерко в шкафчик под мойку; оставшись на полу, сел, опираясь спиной о стену, и крепко-крепко задумался.
Выражаясь простонародно, но по существу, он оказался в полной заднице. Гусыня Жанка засветилась (не перед ментами, на ментов плевать). Сам Котов стал убийцей. Пускай он только защищался, но на это уже никак не плюнуть и не растереть, в скобки не поставить.