«Плодожорка» из преисподней

Например, отмечен случай жестокого избиения пушера (мелкого торговца наркотиками) в Баронске. Его задержали родители юных наркоманов и, вместо того, чтобы сдать в полицию, устроили свирепую экзекуцию, после чего тот оказался в реанимации местной больницы. Не менее жестоко в соседнем городке отомстили своему обидчику несколько девушек. Он их обманом продал в подпольные бордели европейских портовых городов. С огромным трудом сумев вернуться домой, жертвы сутенёра разыскали обманщика и заманили его на пустырь. Там они его связали и избили палками, после чего заклеили рот скотчем и по шею затолкали в выгребную яму заброшенного клозета. Там он просидел несколько дней, где его, уже полуживого, случайно нашли бродяги, которые собирали металлолом.

Расплодились многочисленные молодежные группировки, занимающиеся избиением представителей сексменьшинств, наркоторговцев и их клиентов, а также сутенёров. Достается от них и бродягам, и девицам на панели. Себя они считают спасителями России, и «для прикола» называются «командой Чип и Дейл». И это – только самая малая часть событий подобного рода, последние дни происходящих всё чаще и чаще. Местные жители признают сами, что, не за не такое уж продолжительное время, они стали более жёстки, и даже жестоки.

И, тем не менее, несмотря на всевозможных «чипов-дейлов», если во всей этой тревожной обстановке кто себя и чувствует наиболее вольготно и уверенно, то это, прежде всего, местные «жрицы любви». Последнее время их ряды постоянно пополнялись представительницами других регионов, и даже бывших республик Союза, от Прибалтики, до Средней Азии и Закавказья. Это и понятно – обилие одиноких мужчин, том числе, иностранцев, сулило им стабильную занятость и заработки в валюте. Как стало известно из неофициальных источников, на местном черном рынке заметно подорожал клофелин.

Русская полиция предпринимала всевозможные меры, чтобы поставить заслон этому «бизнесу», но всё было безуспешно. Ни крупные штрафы, ни выдворения толп девиц за пределы Желтогорской области, существенных результатов не приносили. Едва одну бригаду любвеобильных «фей», нещадно матерящиеся полицейские (что в России считается заурядным пустяком) выпроваживали с обочины трассы, ведущей в сторону «Территории», как их место тут же занимали другие. Лишь жёсткий нажим на поклонников платной любви, всё же, способствовал заметному снижению накала пылких страстей.

Федеральные и областные российские власти предупредили, что российские учёные и военные, замеченные в подобных пристрастиях, будут лишаться работы, независимо от должности и прежних заслуг. Учитывая, что зарплата работающих на «Территории» начисляется в двойном, а то и тройном размере, боязнь её потерять оказалась гораздо действеннее всякого рода проповедей и увещеваний. Пришлось подзабыть о ночной жизни и иностранцам – им пригрозили лишением визы и высылкой на родину. Особенно, в случае выявления неких специфических болезней. Поэтому совсем недавно чрезвычайно плотные редуты ярко раскрашенных особ, которые оккупировали обочины трассы в сторону Лаповки, теперь очень сильно поредели.

Случаются и курьёзы, свидетелем одного из которых стал ваш корреспондент. Это происшествие опровергает стереотип о чуть ли не врождённой склонности одних лишь французов к любовным сумасбродствам. Некая Вероника Топталина, проживающая в одном из сёл Баронского района, после чрезмерного употребления местного алкогольного напитка именуемого «перватш», возомнила себя материализованным воплощением богини любви Афродиты. Она объявила, что предвидит гибель всего сущего, а посему намерена, пока ещё существует этот мир, дарить любовь и односельчанам, и приезжим, независимо от их возраста и семейного положения. В качестве «храма любви» «жрица» избрала луг за околицей своего села. Однако её затея закончилась полнейшим конфузом.

К месту любовного «священнодействия», вслед за первыми же приверженцами новоявленной «Афродиты», поспешили их жёны, невесты, матери и даже бабушки, вооруженные пучками крапивы. Злосчастная «богиня любви», которая уже успела сбросить свой «хитон», получила основательную трепку и была вынуждена неглиже спасаться бегством через мелкое озерцо, кишащее пиявками, и не только аптекарскими.

***

Письмо другу в Заполярье

Женька, здорово! Получил твоё письмо. Спасибо, что нашёл время для ответа. По себе ж знаю, что на твоём «курорте» и поспать-то толком некогда, не то, что сочинять послания на родину. А у нас тут, Жень, дела – как сажа бела. Похоже, Лаповка скоро опустеет. Наметили уже и сроки эвакуации. У кого есть возможности, тот сам собирает манатки, и убирается, куда подальше. Пустых домов уже, как бы, не треть села. А нам свой бросать так жалко! Сколько сил и средств вбухали, когда строили. А теперь – куда его? И не перевезти, и не продать. Сейчас дома в Лаповке вообще ничего не стоят.