«Плодожорка» из преисподней

Глядя, на пыхтящие синим дымом гусеничные трактора, которые буксируют вышки, установленные на длинных полозьях из труб, внутренне ощущаешь горечь и тревогу. Неведомый противник теснит человечество, и оно вынуждено отступать. В какие-то мгновения в душу закрадывается страх: неужели это отступление будет бесконечным? Неужели чудовище непобедимо?

Наружное, полицейское кольцо оцепления уже почти вплотную приблизилось к Лаповке. Впрочем, это, скорее, уже не кольцо, а редкая цепочка постов, расположенных в пределах прямой видимости и перекрывающая дороги и тропинки, ведущие в сторону обиталища монстра.

С группой учёных и военных из разных стран мира, показав постовым специальные пропуска, погожим утром мы направились к ближайшей вышке. В ее кабине вели наблюдение двое – российский учёный, доктор наук, крупнейший специалист в области геофизики и его коллега из Англии, профессор одного из университетов.

Ученые рассказали об итогах наблюдений за последние дни. По их словам, с некоторых пор из жерла шахты, которую пришелец образовал в земной коре, стали происходить так называемые «фиолетовые выбросы». Обычно, над жерлом (шахта окружена кольцевым валом из непонятной породы зеленовато-бурого цвета) постоянно клубится светящийся туман. И вот, последнее время, периодически, чаще по ночам, сквозь него вверх прорываются клубы ещё более ярко светящегося, фиолетового «студня». Взмыв на десяток метров над землей, «студень» расплывается в облако, издающее ослепительный, бело-фиолетовый свет. При этом слышится очень громкий треск и шипение. В течение нескольких секунд из пронзительного, как от магниевой лампы-вспышки, режущего глаз, свет становится приглушенным, угрюмым, мрачновато-фиолетовым. В такие моменты у всех без исключения наблюдателей появляются ощущения беспричинной тоски и ужаса. Длится это не более минуты, после чего облако осыпается на землю дождём угасающих искр.

При свете дня даже невооружённым глазом с вышки хорошо видно, как резко контрастирует ландшафт в окружности «Объекта» в сравнении с тем, что от него в значительном отдалении. Прямо пред нами – вовсю зеленеет трава, привольно колыхаясь под порывами степного ветерка. Но всего через триста-четыреста метров картина становится совсем иной, являющей собой нечто похожее на осенний пейзаж. Там трава пожухлая, буровато-жёлтая, кое-где, как будто, даже обугленная. А еще через пару сотен метров, вплоть до скрытой шапкой тумана норы пришельца, тянется совершенно голая земля, напоминающая пустынный такыр – гладкую, каменной плотности равнину охристого оттенка.

Такыр покрывает сетка мелких трещин. Но ближе к жерлу шахты они становятся все более и более крупными, разрастаясь до многосантиметровых щелей, дробя равнину на странную, бессмысленную мозаику. У самого же конуса, окружающего жерло шахты, они становятся настоящими разломами бездонной глубины, создавая впечатление лунного или марсианского пейзажа.

Глядя через мощную стереотрубу, едва ли поверишь, что совсем недавно там тоже зеленела трава, плескались волны пруда, где за мелкой водной живностью охотились стаи диких уток. Едва ли поверишь, что там было поле, на котором стояла густая щётка отменного ячменя… Ничего этого уже нет. Куда ни кинь взор – всюду однообразная, красновато-бурая, обожжённая солнцем и, возможно, излучениями «Объекта», растрескавшаяся, глинистая пустыня. Невольно приходит мысль, что лучшего антуража для съемок фильма про чистилище и ад – даже не придумаешь.

Кроме трещин и разломов, на равнине заметны воронкообразные провалы неведомой глубины. По словам наблюдателей, они то появляются, то исчезают. А вот сам конусообразный вал, окружающий жерло шахты, в постоянном движении. Он незаметно, мало-помалу растёт вширь и ввысь. По его наружному склону непрерывно стекают струйки мелких, угловатых камешков и пыли. А ещё наблюдателями сравнительно недавно было замечено, что прилегающая к жерлу территория начала проседать, приобретая форму гигантской, плоской тарелки. Чем дольше смотришь на это, почти апокалиптическое зрелище, тем больше ощущаешь снующие по спине холодные мурашки от одной лишь мысли: неужели в недалеком будущем таким станет всё наше Заволжье?!

Впрочем, эти впечатления – не более чем эмоции. Люди достаточно выдержанные, оценивают происходящее словами старой поговорки: не так страшен чёрт, как его малюют. Вот что думает по этому поводу академик Михайлов: