Плоды экуменического древа. Экуменическое движение в экклезиологическом аспекте

Возлюбленные братия! Все мы, благочестивые и православные христиане, верные и истинные чада Восточной Церкви, хотя и рассеяны по всей вселенной, по разным областям и странам, но, как бы многие и различные члены, составляем одно тело, есмы, по апостолу, Тело Христово и уди от части (1 Кор. 12, 27) и имеем одну Главу — воплотившегося ради нас Бога Слова, Господа нашего Иисуса Христа; и посему членам Тела Его надлежит помогать друг другу, принимать взаимное участие в трудах и сострадать в страданиях, оказывать взаимное вспомоществование и ободрять друг друга в тяжкую годину, так что вообще ни один член не должен оставаться бесчувственным к положению другого, но, по известному изречению, когда алчет чрево, страждут все чувства, почитая всякое состояние другого, хорошо ли оно или худо, — собственным.

Размышляя о всем этом и будучи и сам по благодати Христовой членом блаженного тела Восточной Церкви, конечно нижайшим, худшим и непотребным, но все-таки членом, и в то же время зная, что по милости могущественных ваших царей и светлейших после них властителей и начальников в государственных делах вы управляетесь по праву и законам, и пользуетесь полною свободой, и что в жизни своей вы не терпите никакого тиранства или насилия, повинуясь власти, вами управляющей поистине царственно, — я ощутил великую радость и воздал славу и благодарение Богу, моля Его при этом, да ниспошлет Он счастье и прочим собратиям вашим, которые, побораемые врагами христианского имени, среди бесчисленных опасностей и скорбей несут несноснейшее и тягчайшее иго тиранского рабства.

Но в то же время слышу, что жаркие поборники Западной новизны, возжигаемые неразумною, неправедною и нечестивою ревностью, защитники папского единодержавия, латинские монахи, не оставляют вас в покое; то обещаниями, то силою искушают и склоняют вас изменить православному исповеданию и вере, которую вы прияли издревле от отцов наших, которою вскормлены с млеком матерним, в которой возросли и которою надеетесь спастись; и потому я не столько ублажаю вас за временную свободу, которою вы наслаждаетесь, сколько считаю вас несчастными, потому что подвергаетесь опасности лишиться вечной жизни; не столько я сорадуюсь вместе с вами о благосклонности к вам верховной власти, коей повинуетесь, сколько скорблю и соболезную о злом насилии, которое терпите.

Я размышляю, что ваши тела в безопасности, а души в опасности; вижу у вас спокойствие в отношении к делам настоящего времени, краткого и скоротечного, и превеликую печаль и смущение относительно предметов будущего века, бесконечного и непрестающего. В покое ваш дом, в беспокойстве Церковь; безмятежна государственная жизнь, а общественное богослужение в искушениях; непоколебимы имущества, но подвержены потрясениям ваши догматы; безопасен порядок общественный, но в опасности ваша вера.

И так как я брат ваш и сын одного и того же Отца, то как мне не скорбеть о ваших бедствиях? Члену одного и того же тела как не сострадать, когда рана у нас одна? Воину одного царя как не споборать вам в одной и той же духовной брани, которую вы терпите? Овце одного с вами стада, как мне не устрашиться, когда одни и те же лютые волки преследуют нас? Если бы в моей власти состояло исправление сих обстоятельств, я бы подвигнулся до самого пролития крови и мученичества, желал бы восприять самую смерть, чтобы прекратились беспокойства и искушения, испытываемые вами в делах веры. Я бы мужественно потерпел всякое зло ради вас, братьев моих и присных мне не по плоти, а по духу. Но, не имея возможности помочь вам, как хочу, подвизаюсь о сем, как могу, и, прибегая вместо дел к письменному слову, предлагаю вам те советы и увещания, которые рождает в уме моем ревность моя о спасении душ ваших.

Братия! Вы составляете один сонм православных, окружаемый со всех сторон многоразличными лжеучениями. Вы пшеница Христова, которую сатана ухищряется сеять (Лк. 22, 31) в разнообразных и дырявых ситах заблуждения, как некогда сказал Господь своим апостолам: Вы пшеница чистая, заглушаемая множеством плевел, вы роза благовонная и приятнейшая, подавляемая многочисленными терниями.