Плохая актриса и хороший разбойник

Женщина снова покраснела от приятных слов. А Карен с интересом разглядывала мужа. Что же это с ним произошло? Конечно, он едал и более изысканные блюда, чем свежеиспеченный хлеб, и этот его всплеск эмоций – не более чем желание угодить его матери. Но зачем? Почему он делает вид, словно они с ним – не чужие люди, и их отношения не закончатся, как только они окажутся в замке? Не может быть, что бы он захотел разделить с ней жизнь. Или, может?

Пообщавшись, Карен знала, что для герцога не имеет никого значения социальные различия. Для него был важен сам человек, а не на каком ранге тот находился. Поэтому, если бы Лахлан полюбил ее… Девушка замерла. Неужели он испытывает к ней нежные чувства? Но он был так груб в последнее время. Да, муж предложил ей остаться в его замке столько, сколько душа пожелает. Но разве так просят всегда быть рядом? Лахлан все время повторял: "Если ты этого хочешь". И Карен хотела, но боялась сказать.

Флавия вынула свежеиспеченную буханку из печки, и по дому распространился приятный аромат.

ГЛАВА 24

Мобат был в восторге. Все произошло даже лучше, чем он мог предполагать. Эти скандирующие крики за окном грели ему душу. Весь Спун собрался на главной площади перед дворцовыми воротами, требуя к себе королеву. Народ хотел избавиться от ее величества, считая ее распутницей и предательницей, призывая отослать ее на родину прочь из Бакинтрей.

Когда советник разрабатывал план, как одним ударом освободиться от королевской четы, поначалу он решил убить Туайлу. Так же, как и эту глупую крестьянку, – просто сбросить в пропасть. Но потом, правильно понял, что это вызовет множество подозрений. Король и так не уверовал до конца в самоубийство соплячки. Поэтому смерть королевы может возбудить излишние толки.

И тогда он понял, что надо делать. Ему пришло это в голову однажды, когда он заметил, как этот бездарный сосунок смотрит на свою жену. Да он же влюблен в нее по уши! Вот потеха. Какую же он кашу сможет на этом заварить. И он заварил. Да придумал такое, что не всякому ученому в голову придет. Видя, как сильно это ублюдочное отродье желает наследника, и как его тупица-женушка хочет ему его подарить, Мобату в голову пришла превосходная идея. Король все еще тайно обвинял свою первую любовь, что она предала его, покончив с собой. Он еле справился с ударом. Какого же ему будет, когда та женщина, что он любит сильнее, чем Сабрину, тоже предаст его? Только иначе – лишив ребенка. Точнее, он так будет думать.

Советник надеялся, что, узнав о проделках жены, король будет так расстроен, что уже не переживет шок. Но вышло еще лучше. Сплетни о том, что плутовка-королева обманывает мужа, используя волшебные порошки, чтобы не зачать, так быстро распространились по дворцу, а оттуда (и Мобат очень поспособствовал этому) разнеслись по всему городу, что волна людского негодования вспыхнула, как пожар. Народ очень любил своего короля, и предательство королевы восприняли как личную обиду.

С каждым днем в столицу стал стекаться народ. Все они тяжелой толпой собирались на дворцовой площади, требуя выдать им ее величество. Многие призывали разделаться с изменницей, выдав ее на растерзание, другие требовали изгнать ее из Бакинтрей, третьи скандировали казнить королеву. Так или иначе, все сейчас ненавидели Туайлу Ферн.

В окна летели камни и палки, публика не расходилась ни днем, ни ночью, громкие лозунги не утихали. Королевская стража делала все возможное, чтобы утихомирить разбушевавшихся людей, но те не желали успокаиваться.

Несколько раз Кэндем порывался выйти к народу, но каждый раз не решался совершить данного поступка. И не потому что боялся своих верноподданных, а потому что знал, что они от него потребуют. Это знал и Мобат, и оттого злорадствовал с пущей силой. Король скорее откажется от трона, чем расстанется со своей королевой. Так как любит ее больше всего на свете, больше жизни, больше королевства. И хотя сейчас он был слишком зол на нее, чтобы понять и простить (что, кстати, было на руку советнику), но в итоге он все равно никогда не решится отправить ее назад к отцу. Ведь расставание с ней для Кэндема было равно смерти.

Никогда еще Мобат не был так близко к победе.

Туайла сидела в своей спальне вместе с Бакки Баком в полной темноте. За окном был день, и сияло солнце, но ей было запрещено открывать ставни, чтобы очередной камень, летящий в окно, не попал ей в голову. Девушка была в полнейшем отчаянии. Все отказались от нее, абсолютно все. Даже слуги в замке смотрели на нее укоризненно. Только верный гном всегда был рядом. Но для Туйалы это не имело никакого значения. Она плевать хотела на мнение других людей, главное, чтобы ее муж любил ее и верил. А этого, увы, никогда не будет.

Бакки Бак подошел к хозяйке и сел в ноги, как домашняя собака.

– Тучи уйдут, и на небе снова засветит солнце, – постарался он ее утешить. – И королева снова будет сиять как звезда.

Видя его заботу, девушка постаралась через силу улыбнуться, но этого ей не удалось.

– Король простит королеву, – продолжал гном. – Бакки Бак видит, как он ее любит.