Плохая актриса и хороший разбойник

Кое-как справившись с непокорными пуговицами, Лахлан распахнул верх платья жены и ахнул от восторга. Ее грудь была такой, какой он представлял в своих мечтах, и даже лучше. Небольшие, упругие грудки в форме бокалов с коричневыми сосками, заострившимися к небу от прикосновения холодного воздуха к обнаженной коже. Он едва не застонал от такой красоты. Проведя большим шершавым пальцем по кругу, мужчина с наслаждением заметил, как затвердел сосочек его возлюбленной и стал крепким как камушек. Он нагнулся и обласкал ртом эту волшебную бусинку, довольно заметив, как Карен чуть не задохнулась от этого жеста. А пока его губы кусали и целовали ее груди, руки мужчины спокойно справлялись с платьем, освобождая от него супругу.

Карен издавала нечленораздельные звуки и громкие вздохи. Ее до кончиков пальцев охватило невероятное пламя, когда муж стал вытворять с ее телом фантастические вещи. Но и абсолютно непристойные, заметил ее воспаленный мозг. Но, видимо, Карен, сама того не зная, оказалась редкой бесстыдницей, раз позволяла ему такое и наслаждалась этим.

Закончив ласкать ее грудки, Лахлан поднял голову выше и впился ртом в губы жены. Карен, не задумываясь, обхватила руками его за шею и ответила страстным поцелуем. Их языки сплелись в диком первобытном танце, а руки медленно изучали тела друг друга. Карен провела по широкой спине мужа, коснулась его крепкой груди, тронула густую поросль, спустилась вниз к животу, и вдруг почувствовала, как напряглось его тело под ее руками.

Муж оторвался от ее губ и посмотрел на жену тяжелым взглядом.

– Я сделала что-то не так? – испугалась она.

– Нет, – с трудом выговорил он. – Но давай, оставив обоюдные ласки для следующего раза, а сейчас я все сделаю сам.

– Но почему? – не поняла девушка.

– Потому, что твои шаловливые ручки сильно распаляют меня, а я не хочу, потеряв голову, навредить тебе.

Когда до Карен дошел смысл его слов, в глазах девушки блеснул озорной огонек, а на лице блеснула уж слишком довольная улыбка. Плутовка! Она раскусила его. Лахлан не на шутку испугался, как дальше будет справляться с этой шельмовкой.

Не давая ей опомниться, он схватил ее запястья и завел руки за голову.

– Пусть побудут здесь, дорогая.

Карен не стала сопротивляться, а Лахлан продолжил свою любовную игру. Он поцеловал ее лицо, затем спустился ниже от подбородка по шее к ложбинке между грудями, оставив на ее теле там, где касались его губы, огненную дорожку. Девушка так и не поняла, как осталась без одежды. Она словно парила в воздухе, с благоговением принимая то, что дает ей жизнь и любимый мужчина рядом. Это было невероятно, фантастически, волшебно. А она еще, дуреха, думала, глядя на то, что творилось в гримерных ее театра, что все это безнравственно и омерзительно. Просто тогда, она не была знакома со своим мужем.

Снова обласкав ее груди руками и губами, мужчина обхватил ее с двух сторон и стал спускаться вниз по животу. Он пощекотал языком ее пупок, с невероятной нежностью поцеловал родинку, что пряталась у самого основания ее животика, а затем его рот спустился туда, где…

О-о-о! Что это он делает? Карен хотела возмутиться, хотела остановить его, но он положил руки на ее бедра, крепко удерживая и не давая сомкнуть ноги. Он раздвинул их шире.

– Доверься мне, милая. Доверься своему мужу, – обжег он ее горячим дыханием.

И она доверилась ему. Потолок поплыл у нее перед глазами. Это было неописуемо, невообразимо и так порочно, но в высшей степени приятно. Карен выгнулась ему навстречу. Она позволила ему все. Не зная, куда девать свои руки, девушка вцепилась пальцами в его густую шевелюру. Она то поглаживала, то ерошила, то со всей силы тянула его волосы, сопровождая все это чувственными стонами, пока Лахлан своим языком и губами творил с ее телом невероятное. Карен и не догадывалась, какая она на самом деле сладострастная. Этот мужчина вызывает в ней самый низменные инстинкты.

Лахлан наслаждался каждой секундой. Он с удовлетворением понимал, как его жена хочет еще и еще и, сама того не подозревая, поощряет его своими стонами и движениями. Он, конечно, догадывался, что такая эмоциональная натура, как его женушка, не может быть холодной в постели, но и представить себе не мог, что она горяча как пламя и экспрессивна как ураган. О, их семейная интимная жизнь обещает быть весьма жаркой.

Стоны Карен изменились и переросли в страстные вопли, что были сладкой музыкой для его ушей. Он почувствовал, что жена близка к разрядке, и, слегка подняв голову, с упоением наблюдал, как лихорадочно ее голова движется на соломенной подушке, как раскраснелись ее щеки, а волосы золотым каскадом раскинулись по полу. Лахлан слегка надавил рукой на трепещущий бугорок, еще чуть-чуть и, издав пылкий крик, Карен выгнулась дугой и расслабилась, с распростертыми руками откинувшись на лежак.